Утром 8 апреля выяснилось, что повстанцы захватили район между парламентом и отелем «Меридьен», а также между парламентом и аэропортом Каномбе. Именно там находились главные пункты базировании МООНПР, в том числе и стадион «Амахоро», где уже собралось около 3000 беженцев[344]. Запланированная по инициативе Даллэра на девять часов встреча между представителями ВСР и РПФ не состоялась, так как на нее не явились представители ни той, ни другой стороны[345]. Хотя РПА все еще не начала масштабного наступления по всему фронту, тем не менее такая перспектива становилась все более и более реальной. Воспоминания об успехах РПА в феврале 1993 г. побуждали командование ВСР к поискам возможностей избежать военной конфронтации с повстанцами. Но для этого было необходимо выполнить главное требование Кагаме – остановить резню.

Именно этот вопрос стал один из главных на совещании КВК ближе к полудню, на котором присутствовало семь его членов (Ндиндилийимана, Гацинзи, Муберука, Нденгейинка, Русатира, Рвабалинда и майор Эпифан Ханьюрвимана в качестве секретаря). КВК поручил Муберуке, командующему ОС Кигали, провести собрание всех офицеров и унтер-офицеров, чтобы отговорить их от участия в убийствах. Гацинзи предложил провести такие собрания в каждой части, а Нденгейинка посоветовал воспользоваться этой ситуацией и разоружить население; при этом Ндиндилийимана высказался против вмешательства ООН. Было также решено организовать встречу с представителями СТМК, чтобы убедить его умерить свой пыл[346].

В полдень РПФ информировал командующего силами ООН, что один батальон повстанцев приближается к Кигали, чтобы «помочь правительственным войскам удержать мятежные соединения от убийства невинных людей»[347]. Кагаме также выразил готовность лично прибыть в столицу для переговоров. Даллэр заявил в ответ, что появление в Кигале новых повстанческих войск может привести к ухудшению ситуации, однако приветствовал возможный приезд военного лидера РПФ в столицу[348].

С 12:50 до 14:05 состоялось совместное совещание КВК с руководством МООНПР (Даллэр и Маршал), где Ндиндилийимана так охарактеризовал обстановку: утром произошли столкновения РПА с президентской гвардией и парашютистами, прежде всего в квартале Ремера[349]; в целом в городе царит спокойствие, за исключением квартала Ньямирамбо, где имели место грабежи, однако там вмешалась жандармерия; на юге страны спокойно, волнения произошли в Гисеньи, Бугесере и Кибунго, но жандармерия пытается восстановить порядок; ГША послал в президентскую гвардию офицера связи, чтобы выяснить, контролирует ли Мпиранья своих подчиненных, и предложил РПФ провести встречу, чтобы договориться о возвращении президентской гвардии в казармы, а бойцов РПА в здание парламента. Даллэр согласился передать это предложение руководству РПФ, но потребовал немедленного освобождения бельгийских миротворцев, блокированных в КДП аэропорта Каномбе, и проведения расследования убийства 10 их товарищей. Ндиндилийимана обещал все это выполнить. Даллэр также потребовал к 15:30 вернуть все войска в казармы, а оружие на склады. Начальник ГШЖ согласился, но заявил, что сначала РПА должна сделать то же самое. Русатира предложил прекратить огонь в 17:00, для контроля за соблюдением перемирия сформировать отряд из МООНПР, ВСП и РПА, а на следующий день в течение первой половины дня осуществить отвод войск[350]. Даллэр ответил согласием, потребовав при этом, чтобы прекращение огня касалось также милиции политических партий