– Где Омар? – сипло спрашивает она, не осмеливаясь перевести взгляд на него, смотрит вперед, вдаль на сливающиеся в яркое месиво огни…
– Это все, что тебя сейчас интересует? – отвечает вопросом на вопрос с печальной усмешкой… – Омар уехал… Я бы не стал на твоем месте так безоговорочно ему доверять, как и его хозяйке…
– То есть все это была подстава? Билет… Документы… – спрашивает убитым голосом.
– На удивление, нет, Валерия, – отвечает Кирсан, – пробил данные и по паспорту твоему новому, и по билету – все настоящее… Так что в путь, Златовласка… Еще чуть – чуть – и ты выпорхнешь на свободу…
Он выезжает на магистраль. Все происходит в тишине… Она не в силах спросить… Боится… И в то же время, внутри что – то вроде мук совести и еще что – то… она не находит этому определения, но это чувство так сильно давит на нее…
– Нур, я… Прости, ведь уговор с тобой был иным… Я не должна сбегать… Я пойму… Давай… оставим все, как есть… Я готова вернуться…
Он переводит на нее ироничный взгляд…
– Готова вернуться, говоришь? – усмехается, снова смотрит на дорогу, одной рукой берет какую – то папку на заднем сидении, протягивает ее Валерии, – возьми, почитаешь в самолете… Тебе стоит это знать, прежде чем вернешься к своей… старой жизни… – последние слова даются ему тяжело, словно застревают во рту, как рыбья кость…
Девушка нервно порывается было открыть ее сейчас, но он быстро накрывает ее руки своей рукой. Не дает. А ее от этого прикосновения простреливает… Его руки… Такие знакомые… Которые скоро станут совсем чужими… Которые она больше никогда не ощутит на себе…
Поднимает глаза и смотрит в упор в черный омут его пленительного взора…
– Нет, Валерия… В самолете. Почитаешь все в самолете…
Она сама не поняла, как они оказались в аэропорту… То ли состояние шока и неверия в происходящее исказили ее восприятие времени, то ли аэропорт был совсем рядом… Но факт оставался фактом – они подъезжали к ярким огням международного терминала, который должен был в ближайшее время принять теперь в свои гостеприимные объятия и ее… Принять и отпустить… Туда… В ее жизнь… В ее гребанную счастливую жизнь свободной женщины…
Паркует машину. Поворачивает голову на нее… Снова смотрит… Так, что дух захватывает, – Я и сам хотел тебя отправить, Валерия, отпустить… Для этого и взял в Дубай… Надо заканчивать с этим… Все это уже не может продолжаться… Так что лети, Златовласка… Лети, пока отпускаю… – этот хриплый голос, такой знакомый, такой пугающий и манящий одновременно, эхом звучал теперь в ее голове… Она сидит и все еще не может поверить, что от свободы ее отделяет всего один шаг – шаг из его машины… Но как же тяжело его сделать… Тяжелее, чем пробежать тысячу километров… Не в силах оторвать глаза от него… Они словно намагничены, словно приклеены к его статному мощному силуэту… Все так же, не моргая и не отворачиваясь от него, собирает как – то все силы в кулак, словно не своей рукой нажимает на рычаг открытия двери и вылетает из машины, попадая в паркий, нестерпимый плен дубайского летнего воздуха, который душит и подавляет… Ссутулившись, понурив голову, она стремительно несется внутрь, в направлении заветной таблички «departure» (англ. – вылет). Вот и всё… Она свободна… Свободна?
Глава 2
Корсан смотрел вслед убегающей от него женщины и внутри чувствовал какое – то странное, новое для себя щемящее чувство… Это была даже не боль, не ревность, не обида, не злость… Что – то совсем другое, ранее ему неизвестное… Ощущение, что из нутра вытягивают струны, что там, глубоко, в груди, где, казалось, давно уже ничего нет, а то, что осталось – безвозвратно окаменело, что – то с силой сжималось… Он закрыл глаза и выдохнул…