Максим понял ее улыбку по-своему и недвусмысленно усмехнулся:

– Ну, вот так-то лучше.

– Лучше, чем что? – не поняла Ксения и недовольно поморщилась. Господи, и почему она сидит и разговаривает с ним, вместо того чтобы послать к чертовой матери?

– Лучше, чем выражение, с каким ты смотрела в свой стакан. Мне показалось, ты хочешь в нем утопиться.

– Нет, не хочу.

– Я почувствовал, что тебе страшно и тоскливо в этом чертовом городишке в эту чертову ночь…

– Ну… – Она не нашлась, что ответить, и зачем-то подозвала официанта и заплатила за пиво Максима.

– Спасибо, – усмехнулся он и вежливо склонил голову. – Вы необыкновенно щедры, сударыня. – Он поднял вверх бокал с пивом. – Ваше здоровье, прекрасная незнакомка! Несмотря ни на что, здесь очень хорошо работается днем, – и опять подмигнул ей, – а ночью тем более.

– Да что ты! – Она, в свою очередь, подняла свой бокал и чокнулась с Богушем, представив на мгновение то, что он подразумевал под ночной работой. Наверняка пара видеокассет «для взрослых», скрипучая кровать да недорогие шлюшки…

– Скажи, тебе приходилось работать ночью? – Его голос звучал вкрадчиво, в темных глазах промелькнули озорные искорки.

– Боюсь, что нет. Я так много работала днем, что вечером падала в постель без задних ног.

– Но ты, надеюсь, не новичок в подобных делах?

– Моей дочери восемнадцать лет, – огрызнулась она, – тебе это о чем-то говорит?

Она заметила торжествующий огонек в его глазах и поняла, что выдала себя с головой. Похоже, под словами «ночная работа» они подразумевали одно и то же.

– Конечно. – Он скривил рот в ироничной ухмылке и умело сместил акценты: – Я вижу, ты из тех, кто горит на работе.

– Представь себе, да.

– И чем же ты занимаешься?

– Не хочу об этом говорить.

Максим едва заметно пожал плечами:

– Что ж, пожалуй, ты права. Хватит трепаться. У меня сегодня денек тоже был не приведи господь…

– Хватит трепаться, – согласно повторила она, поразившись собственным словам. Такие словечки она могла позволить только наедине с собой, но никак не в присутствии постороннего, тем более незнакомого человека… Наверняка жара подействовала. Или все дело в этом мужчине? При виде его она чувствует почти болезненное возбуждение, начиная с момента их встречи на горном склоне в такой далекой и недоступной сейчас Сибири.

Максим посмотрел ей в глаза, и на миг Ксении показалось, что он знает о ней гораздо больше, чем она думает. Возможно, он все-таки разглядел ее тогда в машине?..

Она покраснела и покачала головой от досады, вспомнив тот эпизод, из-за которого до сих пор чувствовала себя распоследней дурой…

До самолета оставалось пять часов. Чемоданы дожидались на веранде, когда их погрузят в машину. Клавдия Михайловна и Катя прихорашивались, каждая в своей комнате, собираясь проводить ее до Емельянова. Ксения вышла на крыльцо и привычно взяла в руки бинокль… Сын Марии Богуш в потертых джинсах и выцветшей футболке вышел из ворот с тяжелой сумкой в руках и направился в сторону центра села. Сердце у нее сжалось. Не отдавая себе отчета в своих действиях, она выбежала за ворота, где стояли старенькие «Жигули» матери, и села в машину.

Максима нагнала уже около магазина. Он стоял возле киоска приема стеклотары и, вынимая из сумки водочные и пивные бутылки, расставлял их в ящики, которые выносил приемщик посуды.

«Ну вот, ко всему прочему он еще и алкаш!» – вздохнула Ксения. Хотя в принципе какое ей дело?

Но почему-то ей не хотелось разочаровываться в человеке, с которым она даже не была знакома. И тут ей в голову пришла совершенно дурацкая мысль – выйти из машины и гордо продефилировать мимо киоска до магазина. Может, тогда она просто не оставит этому угрюмому задаваке никаких шансов снова проигнорировать ее…