Вооружившись своим старым эспадоном, обряженный в тяжелый, изукрашенный золотыми символами пластинчатый доспех Всадника Хаоса – наиболее близкую имитацию турнирного облачения из того, что нашлось в кладовых Форпоста, Олег пыхтел и сопел, выполняя осточертевшие упражнения.

Вереена, помахивая огромным фламбергом, взятым из тех же кладовых, размер которого едва ли не превышал ее рост, так, будто в ее руках была не железяка весом под восемь килограммов, а легкая тросточка, отпускала ехидные комментарии и показывала новые приемы.

– М-да… – говорила она, ловким движением сбивая его меч в сторону и чиркая кончиком фламберга по прикрывавшей шею Олега кольчужной бармице. – Нет, я, конечно, понимаю, что голова для тебя далеко не самый важный орган, но чем же ты есть собираешься? Ты уж, если намерен и дальше выполнять «проход теней», не зафиксировав запястье, заранее позаботься рот на пузе отрастить.

Олегу не раз приходило в голову, насколько странно они должны были смотреться со стороны. По местным меркам чрезвычайно высокий, закованный в тяжелый доспех парень и невысокая, стройная девушка, ничуть не напоминающая перекачанных бодибилдерш, размахивали огромными двуручниками, при этом парень раз за разом терпел полное поражение. К счастью, в тренировочном зале Форпоста лишних глаз не наблюдалось, и его позор оставался неизвестен широкой общественности.

Копейному бою Вереена его не учила. Как она объяснила, во-первых, сама знала лишь теорию – что удалось понять из наблюдений за тренировками братьев, а во-вторых, за оставшееся время научить его хоть чему-нибудь полезному было просто нереально. Так что в этой дисциплине Олегу оставалось рассчитывать лишь на свою скорость, силу и реакцию демона.

В мечном же бою она сосредоточилась на том, чтобы научить приспосабливать разученные им за год приемы боя на легком одноручном мече к тяжелому двуручнику. Приемы годились далеко не все, колющие удары, излюбленные Олегом, в исполнении двуручника выглядели совершенно по-другому, однако многие удары боя на палашах более-менее подходили и для длинного меча. Однако и их требовалось долго приспосабливать и обкатывать. Силы Олегу в состоянии частичного превращения было не занимать, но большая масса эспадона и, соответственно, большая инерция не раз играли с ним злую шутку.

Кроме того, стесняющие движения тяжелые доспехи очень мешали. То ли дело родная чешуя! И легче, и прочнее, и движения не сковывает! Но, увы, турнирный доспех был строго определен регламентом, и от этого было никуда не деться.

Наконец утром третьего дня Форпост объявил, что ночью расчистка прохода была закончена и даже проведена небольшая разведка тоннеля «силами подведомственного гарнизона» вплоть до границ действия его управляющих заклятий. Следов живых чудовищ не обнаружено. Изредка в тоннеле попадались скелеты необычайных пропорций вперемешку с людскими, на которых сохранились остатки одежды, доспехов и оружия.

Впрочем, скелетов различных чудищ было гораздо больше, из чего духом-хранителем был сделан логичный вывод о гибели перспективных лабораторных разработок, частично истребленных светлыми, а частично умерших от голода, не имея возможности прорваться к поверхности из-за завала. Далеко разведчиков Форпост заслать не смог. В тоннеле перехода его управляющие заклятия заканчивались, а посланные на дальнюю разведку несколько скелетов с программой автономных действий вернулись не все. Вернувшимися ничего опасного обнаружено не было.

Выслушав доклад, Олег встревожился. Конечно, поднятые им скелеты были всего лишь второго уровня, и любой из них мог быть без особых проблем уничтожен даже средним воином, но Форпост посылал их на разведку группами по десять. Второй и четвертый десяток не вернулись и, значит, были кем-то или чем-то уничтожены полностью, и довольно быстро. Иначе хоть один из них вернулся бы и доложил об опасности.