- Глотай до самых гланд, детка, - я потянул её грубо на себя и заставил её рот обволакивать ствол до самого основания.

Это было так ох**но, что я зарычал, вколачиваясь в умелые глубины рта своей куклы. Вперед-назад, рывок. Бедра раскачивались как заведенные. Лана стонала, задыхалась, сопротивлялась, чтобы зажечь меня сильнее.

- Раздевайся, Лана, иначе я порву на тебе эти тряпки.

Лана, покачиваясь встала, и шатаясь отошла, начав для меня представление. Я прошёл на диван и уселся со спущенными штанами и гордо вздыбленной плотью. Моя кукла пожирала меня глазами. Её сапожок уперся между моих ног. Ручки медленно провели от коленки до голени и расстегнули сапожок.  Он упал вниз. Рука продолжила свой путь по черному чулку с кружевной каймой, тот полетел следом за сапожком. Лана проделала тоже и с другой ногой, а потом приступила к снятию платья. Руки легли за голову и потянули молнию вниз. Эта сучка знала, что одевать, и как меня впечатлить. Молния разошлась до талии. Лана прогнулась, выпятив аппетитный зад и покачала им. Пока руки удерживали ткань у груди, томный голос молил.

- Назар, сделай это сам.

Я подался вперед и медленно мучительно медленно расстегнул платье до конца. Передо мной открылся вид на голую спину и черные трусики танго. Рука схватила молочную пухлую кожу на попке так, что Лана застонала, сгибая свои стройные ноги.

- Назарр, да, накажи меня, - стонала она, и моя рука шлепнула там, где только что оставила отметину от пятерни. На попке справа расплылся красный след, кукла вскрикнула, упав на ковер к своему платью.

- Встань, - приказал я. – Ложись сюда животом.

Обнаженная в одних трусиках Лана забралась ко мне на колени и оттопырила попку, прижавшись животом и грудью к моим коленям. Удар повторился, а затем легкое поглаживанием. Лана стонала и молила о большем. Средний палец то и дело касался её укромного местечка, поверял, как быстро она начинает течь от своего наказания. В какой-то момент с шлепками было покончено, и я трахал её одних пальцем, то проникая глубоко в неё, то рисуя узоры на её чувствительном бугорке, трусики промокли на сквозь и добавляли ей дискомфорта. У меня ныли яйца и болела головка. Мне нужно было освобождение. Я нашарил в кармане пачку контрацептивов и зубами оторвал один. Лана действовала дальше сама, она опустилась между моих ног и ртом натянула презерватив на меня. Я ухмыльнулся, теперь этот талант доведен до абсолюта.

- На диван, сука, - дал я ей команду и она поняла, заняв позу по-собачьи.

Я пристроился сзади и резко заполнил её до предела, бешенные мышцы сжимали меня одновременно туго, вместе с тем жадно и гостеприимно.

- Да, Назар, от***хай меня, - стонала она от кайфа.

Я просто врывался в неё, расстегивая рубашку, спуская брюки ниже с ягодиц. Лана закатывала глаза и высовывала от удовольствия язык, кричала пошлости и заводила меня сильнее. Потом она кончила сильно, её лоно ещё дрожало, когда я сменил презерватив и развернул её боком задрав ногу, взял её горящее лоно. Лана кричала, вяло сопротивлялась моему напору и вскоре снова, стала кричать моё имя. Оргазм сменил второй, но мне словно чего-то не хватало, чтобы расслабиться снести планку.

«Она станет твоей слабостью, и тогда тебя тоже хватят за яйца» - зазвучал противный голос Шрама в моей голове. Я зарычал и навалился на Лану, максимально входя в неё: «Это я разорву, это я схвачу. Никто не доберется до Стервятника, никто не поднимется на его высоту». Стоило закончить про себя эту мысль и меня охватила эйфория и свобода. Я кончал и будто парил в небе.