– А вы считаете, что мне в жёны больше подходит неэнергичная и мёртвая? – Хмыкнул, чем продемонстрировал улучшившееся настроение и заел пюре котлетой.

– Я этого не сказала, но ты какой-то… замудоханный, извини за выражение.

– Да ничего, я и сам знаю. Новая должность, знаете ли, требует большого внимания, авторитета, уверенности, вот и выбился из сил.

– Значит, я пришлась как раз кстати?

– Видимо, да. И всё-таки, почему вы развелись с мужем, ведь, насколько я понял, у вас общи сын?

– Он сказал, что у меня плоские шутки, упрекнул, будто совершенно не умею готовить и выжить рядом со мной может только неандерталец и то, лишь потому, что не поймёт ни единого моего слова.

 На самом деле, он именно так и сказал, но ещё добавил, что, то варево, которое я так убедительно обозвала супом, с удовольствием вылил бы мне на голову, если бы я не была матерью его сына. Хлопнул дверью и даже не забрал свои шмотки со съёмной квартиры, в которой мы жили с маленьким Андрюшей вот уже три месяца. И научиться готовить стало для меня идеей фикс. Я её осуществила, только вот теперь мне некому утереть нос этими способностями, так как Эдик ушёл бесповоротно и я действительно не видела его все пятнадцать лет, как, впрочем, и алиментов на сына.

– А вы не умеете готовить?

– А я произвожу впечатление домохозяйки? – Встречный вопрос и Гоша снова ко мне присмотрелся.

– Нет. – Уверенно кивнул он. – Вы похожи на деловую самодостаточную женщину, единственное, чего я не пойму, так это вашего интереса ко мне.

– Так, я такая и есть. – Откинулась на спинку удобного стула, закинула ногу на ногу и, если бы не была за рулём, то непременно выпила бы хорошего вина. Здесь есть, я знаю, меня угощали.

– А я?

– Что ты?

– Вы не ответили на мой вопрос про интерес.

– А-а, так я поспорила, что в меня влюбится и женится любой мужчина.

– Поспорили?.. – Недоумение помноженное на растерянность, равно Гоша в квадрате.

– Вижу, слово «жениться» испугало тебя гораздо меньше. Это хорошо.

– В смысле… То есть как жениться? Вы в своём уме?

– Ты уже спрашивал и я предложила перейти на «ты».

– Я помню. – Зло отозвался он и ковырнул котлету так, что её кусочек улетел за соседний столик. – Извините. – Выдохнул, краснея, и закрыл лицо руками. Нет, он однозначно несчастный человек и с этим надо что-то делать.

– Что-то не так?

– Да, Лариса, не так. Я устал бороться с вами.

– Это значит, что ты уже согласен?

– На что?

– На свадьбу. – «Удивилась» я его вопросу и даже перестала болтать ногой, которая была в свободном полёте последние несколько минут.

– Вы издеваетесь? Нет, точно, вы издеваетесь, только не пойму, почему я?

– Не знаю. Ты мне приглянулся. Я и первый раз так замуж вышла. Вини, види, вици! – Нагло сфальшивила по латыни.

– Что?

– Пришёл, увидел, победил! Гоша, тебя нужно встряхнуть, нельзя так грузиться. Предлагаю продолжить знакомство в более уютном месте.

– Скажите только, у меня есть шанс отказаться? – Выдохнул он, страдальчески.

– Только в случае твоей смерти. – Заявила я и мой несчастный подавился последним кусочком котлеты.

– Кажется, я уже к этому близок.

– Не волнуйся, всё пройдёт. – Похлопала я его по спине, перегибаясь через стол, и ещё подробнее демонстрировала свои пусть и не выдающиеся, но вполне аккуратные формы в декольте.

– А как…

– Я тебя сама найду. – Заверила, вставая, и, расправляя платье, поймала хоть и уставший, но, тем не менее, восхищённый взгляд.

 Именно восхищённый, ведь к сожалению Гоши, природа поскупилась на дары при его рождении и сделала хоть и высоким, но щупленьким очкариком, а не брутальным меном, поэтому я вполне могла претендовать на роль его дамы сердца и это не вызвало бы диссонанс у общественности. Послав мученику воздушный поцелуй, подошла к официанту, черканула тому свой номер и громко, во всеуслышание, заявила, что несчастный Гоша мой друг, а именно дружеской наша беседа выглядела со стороны, и высказалась: