Почему вдруг хотелось крушить и ломать все в этом гребанном центре? Неужели наглецу было мало того, что произошло с нами? Да, многие вещи случились не по его вине. Но разве все мы не заслужили капельку спокойствия? Ведь рано или поздно полиция выйдет на след Рика, и что тогда? Откупится? Тоже подстроит свою смерть и сменит документы? Что?

— Слышала, что Рик хочет остаться в организации и кому-то мстить, — от волнения мой голос прерывался. — Что хочет предложить мне... стать одной из вас. Но я не хочу! Не хочу больше так рисковать! Слышите вы, оба! Почему никто и никогда не думает о моих чувствах?

Внутри что-то щёлкнуло, будто сняли с предохранителя, и хорошую девочку Алисию выключили, поставив пылиться в угол, как обесточенный и ненужный предмет. Её заменили на новую, которую я никогда не знала. Именно она, эта новая незнакомая девушка. А еще внезапный порыв после услышанных и осознанных слов, а также желание идти за наглецом так далеко, насколько только он сможет зайти. Все это вместе отозвалось болью в груди и заставило меня бежать к лифту. Но обычно на уговоры и общие договорённости у разума и сердца уходит больше времени, чем несколько минут или секунд. Ввергнутая в шок от осознания этого факта, я чувствовала себя так, словно на меня упала огромная глыба или обрушились небеса... Поэтому и выплескивала сейчас свою боль, неуверенность и страх на этих двоих.

Логан нервно постучал карандашом по столу, посмотрел на Рика исподлобья, долгим и пронзительным взглядом. Никто, кажется, не замечал моей дрожи, моего безжалостного страха. Но ещё лучше, что никто не знал моих истинных мыслей. Потому что если бы сейчас Рик поставил меня перед выбором: либо я иду с ним, либо он уходит один, я бы бежала следом и, забыв о гордости, просила взять меня с собой. Какая разница, чем я буду заниматься? Нет, никто не спорит, что убивать людей нельзя, но если это будет, например, Вилсон, то почему нет? Но я боялась одного: что повторится случай, как тогда, на пустыре, и Рика уже не удастся спасти?

Почему именно сейчас я вспомнила об этой Кэролайн? Она-то наверняка была во всем заодно с Риком. Вспомнила об ее подарке Рику— пистолете, который оставила в тайнике в Лейтоне. Сопоставляла факты и искала хоть единую зацепку, почему должна была остаться за бортом жизни наглеца... И не находила ни единой. Но, по сути, я хотела сейчас услышать правду. Не отговорки, не их молчание, а правду, которая окончательно бы все расставила по местам. Помнится, после последнего такого разговора втроем на острове наглеца, я еще долго приходила в себя.

— Расскажи ей, Рик! — Логан отбросил карандаш в сторону, и тот упал, прокатившись по столу, на пол.

Блондин встал из-за стола и прошел в середину комнаты, остановившись напротив меня.

Кажется, док предложил стоящую вещь. Пока мы находились в стенах центра, эта идея не была лишена смысла. Скорее наоборот. В случае чего мне сразу успеют оказать врачебную помощь.

— И пусть она, наконец, сама решит, что ей делать. Пусть сделает свой выбор.

Рик колебался, напряженно глядя в мою сторону. Впервые я видела нерешительность и сомнение на его лице. Логан вложил руки в карманы брюк.

— Пора уже всем поговорить по душам, а тебе рассказать, кто ты есть на самом деле, — от последних слов дока мне стало не по себе. Было что-то еще, чего я не знала о зеленоглазом?

Наглец тяжело вздохнул и отошел к окну, возвращаясь на место Логана. Зачем блондин на него давил? Но с другой стороны, я хотела знать правду. Каким бы болезненным ни было приземление с белых воздушных облаков. Мы все вместе через слишком многое прошли, чтобы сейчас играть в переглядки и отмалчиваться, уходить от ответа, бросаясь ничего не значащими словами.