А. А. Ивлев, марксист, принадлежал к рабочей элите (по профессии – столяр-краснодеревщик), был образованным, ответственным человеком. Выглядел он так, как обычно выглядел революционно настроенный, образованный человек того времени (это было важно): густая живописная шевелюра, усы и бородка, взгляд внимательный. Носил косоворотку навыпуск, с ремешком, сверху пиджак, брюки заправлены в высокие хромовые сапоги, всё чёрного и серого цвета. Сложение имел крепкое, двигался спокойно, уверенно, говорил сдержанно, больше предпочитал внимательно выслушать собеседника.

Зарабатывал прадед достаточно, чтобы достойно содержать свой дом, семью из пяти человек. Дочери Августа, Антонина и Клавдия учились в городской женской гимназии. Семья Ивлевых была старого замеса: очень дружная, соединённая любовью и желанием быть полезными друг другу, при полном отсутствии тупого эгоизма. Такие семьи не распадаются ни при каких обстоятельствах. Жили дружно, любили петь русские народные песни, читать вслух книги русских классиков, помогали матери по хозяйству.

Александра Александровича обожали дети. Когда он возвращался домой с работы, детвора встречала его на улице и буквально облепляла. Он дарил им игрушки собственного изготовления. Родные дочери даже ревновали отца к соседским детям.

Супруга, Любовь Александровна Ивлева, придерживалась старых великорусских традиций, носила длинное закрытое платье, на людях всегда с покрытой платком или шалью головой. Простая русская женщина, очень строгого нрава, молчаливая, серьёзная, требовательная, верная семейному долгу, очень стойкая в испытаниях, сильная духом, она всю свою жизнь посвятила семье. Вела домашнее хозяйство, воспитывала дочерей. Каких-либо удобств в доме не было. Воду нужно было приносить в вёдрах, на коромысле, до ближайшего «фонтана» около 400 м. Полоскали бельё на Ашкадаре, зимой в проруби. Пекли свой хлеб в дровяной русской печи.

Вместе с супругом, в 1918-м, Любовь Александровна мужественно прошла весь мученический круг – разлуку, узилище, истязания, увечье – и схоронила его, когда ей было 46 лет, осталась верной ему до конца жизни. При советской власти – персональная пенсионерка всесоюзного значения (как участница революции), продолжала жить в семейном домике, в Стерлитамаке. В 70 лет схоронила среднюю дочь Антонину (мою бабушку), воспитала и поставила на ноги внука Виктора, моего отца. Упокоилась в возрасте 80 лет в Уфе, на руках младшей дочери, Клавдии Александровны Ивлевой, погребена на одном из уфимских кладбищ.

В Стерлитамаке мой прадед работал по специальности, на самой большой в городе мукомольной мельнице с паровым двигателем, принадлежавшей местному хлеботорговцу А. В. Кузнецову. На этой мельнице класса крупчатка и крупянка работали 98 человек. По масштабам тогдашнего Стерлитамака это было крупное предприятие, работало оно с 1888 года и производило качественную пшеничную муку, располагалось на юго-западной окраине города.

Купец 2-й гильдии Алексей Васильевич Кузнецов, владелец паровой мельницы, гласный нескольких городских Дум прославился и как меценат, строивший дома для рабочих своей мельницы. В одном из таких домов, по улице Набережной, 76 (ныне Пушкина 117), на левом берегу Ашкадара, в 1909 году, после Большого стерлитамакского пожара 1908 года и поселилась семья Ивлевых.

Дом, сруб в три окна, из наборных дубовых брёвен, ничем не обшитых и не оштукатуренных ни снаружи, ни изнутри, без фундамента, с завалинкой, удобства на дворе, выглядел достаточно скромно. Незатейливо оформленный фасад дома был обращён на восток. На правой стороне фасада – парадная дверь, чрез неё сначала проходили в неотапливаемые сени с прямым проходом в столярную мастерскую. Из сеней налево – утеплённая дверь в жилую часть дома, а направо – дверь во двор, чрез крыльцо. Это была стандартная планировка небогатых русских дореволюционных городских одноэтажных домов: чтобы зайти в дом, нужно было двигаться «против солнца».