После бесконечного рабочего дня тишину, сгустившуюся во дворе, казалось, можно было потрогать руками…

На всякий случай обесточил гараж и, закрыв ворота, уселся на лавочку, подышать свежим воздухом. После десяти часов в респираторе морозный ночной воздух был особенно сладок.

А вообще, вся эта кутерьма с метеоритом явно пошла на пользу организму. Когда в последний раз я мог встать к станку на весь день, не отвлекаясь на больную спину или усталость? Лет пять назад, а то и больше… А сейчас весь день скакал как молодой, работа спорится в руках, спилы получаются точными и ровными, а мозг считает размеры быстрее, чем на калькуляторе. Просто сказка какая-то!

Да если не обманывать самого себя, то он и в молодости так не работал! Две кухни, не самые простые к тому же, изготовлены за три дня, осталось только упаковать и отвезти покупателям, и проблема денег на ближайшее время решится окончательно. Нет, она не исчезнет совсем, но такого аврала уже не будет, и можно работать спокойно и размеренно.

– Жизнь удивительна и прекрасна! – вслух порадовался я и, достав сигарету, разбавил прозрачный воздух ядовитым дымом. – Блин, бросить, что ли?

– Давно пора! – отозвалась с крыльца Рита. – Закончил на сегодня?

– Вообще закончил! – улыбнулся я и похлопал ладонью по скамейке. – Садись, воздухом подышим…

– Да ну, ты все своим дымом уже отравил! Давай докуривай и иди домой, я ужин грею. Второй раз, между прочим, уже.

– Эх, нет в тебе романтики! – наигранно возмутился я. – А чего второй раз-то?

– Так уже детей покормила давно и спать уложила.

– А сама?

– А сама тебя жду. Там, кстати, Рыжий звонил три раза уже.

– И что ему нужно?

– Да кто знает-то? – пожала плечами Рита. – Тебе же звонил. Может, похвастаться хочет. Он же ноги в тот же вечер чувствовать начал, а сейчас уже ходит наверняка. А ты даже не поинтересовался ни разу, между прочим!

– Ну некогда мне! – возразил я. – Сама же видишь. Три дня из гаража не вылазил, если ты не заметила! Вот взяла бы и сама позвонила.

– Ну уж нет! – покачала головой Рита. – Ты уже совсем нелюдимым становишься, так что возьмешь и позвонишь. К тому же это твой друг, а меня он один раз в жизни видел. Да и странно это, когда жена звонит незнакомому мужику, чтобы спросить, как у него дела. Ты же сам будешь возмущаться.

– Чего это я буду возмущаться? – не сразу сообразил я. – А, ну да, буду! Ладно, сейчас все равно поздно, утром позвоню…

– Пошли уже в дом, холодно… – пожаловалась Рита.

– Ты иди, я сейчас приду, – отмахнулся я. – Передохну немного и приду.

Рита ушла, а я затушил сигарету и прислонился спиной к стене дома, с наслаждением вслушиваясь в тишину. Нет, как таковой физической усталости уже не было, но завывания и гул станков за весь день вымотали посильнее, чем таскание тяжестей. Пожалуй, намного сильнее, чем обычно. Кажется, вместе с обострившимся зрением улучшился и слух. Даже сейчас с улицы я слышал, что там бормочет телевизор в доме у соседей. Да и запахи стали острее, например, запах столярного клея четко слышится даже через плотно закрытые ворота гаража.

Вот только не знаю, радоваться этим улучшениям в организме или нет? Наверное, все же нет. Конечно, если бы я был охотником где-то в тайге, в глуши, это все было бы чудесным подспорьем, но не в городе. То-то я вчера в магазине бесился больше чем обычно, поневоле слушая визгливую ругань хабалистой покупательницы с усталой кассиршей и вдыхая дикую смесь ядреных духов, витающую в воздухе. Еще, помню, возмущался, что эти дуры на себя по полфлакона выливают…