– Мы с ней вместе учились до третьего класса, потом ее перевели в другую школу, – сказал я.

– Слав, ну я, наверное, не тебя спрашиваю! – воскликнула Света.

– Свет, сказали же – не лезь к ней! – сказал Данил. – Видишь – девочке грустно.

– Так я ее сейчас развеселю, – не смутилась Света. Временами она бывает просто несносной.

– Лучше меня развесели! – предложил Рустам, доселе скромно поглощавший бездрожжевые хлебцы с сыром.

Все с ним понятно – еще один поклонник. Серьезно: не понимаю, что этот спортсмен-веган нашел в ней – в Свете, которая не пропускает ни одной вечеринки, жрет все подряд, да и выпить не дура. К тому же по ней видно, что она за всю жизнь не сделала ни одного упражнения.

Зря он это сказал. Свете только дай повод подразнить поклонника.

– Сейчас развеселю, – серьезно ответила она и, крепко обняв Изольду одной рукой, медленно и нежно лизнула ее ухо.

– О-о-о-о-о! – протянули Данил и Рустам.

Изольда вырвалась и выбежала из комнаты.

– Света, ну что ты делаешь! – Еле сдерживавший смех Данил изобразил, будто сердится.

Мила молчала, глядя в пол.

Ей было неловко. Мне тоже, честно говоря.

Пришлось встать и пойти за Изольдой.

Она сидела у себя в комнате, на кровати, обхватив ноги руками и уперев подбородок в колени.

– Ничего не говори, – отрезала Изольда, стоило мне рот открыть.

– Я извиниться хотел.

– За что? Не надо. Я привыкну. Наверное… Слава, прости, я пока здесь посижу.

Может, оно и к лучшему.

Я пошел обратно и встретил в коридоре Данила.

– Все в порядке? – спросил он. – Я Светке выговор сделал, с ней бывает, что она перегибает палку… Не суть. Пошли на озеро.

– Прямо сейчас?

– Да, пока еще светло. Туда и обратно.

И вот мы втроем шагаем вдоль берега речки – я, Данил и Мила.

Речка привела нас к маленькому озеру. На берегу – ни души.

– Да, узнаю! – Данил подошел к древней, но вполне живой беседке. Погладил серые, потрескавшиеся деревянные перила. – Потрясающе! Чистенько, и никого нет. Нравится, да?

Он обернулся к Миле. Та кивнула. За весь вечер она не проронила ни слова. То ли стесняется, то ли считает, что слышать ее голос достоин только Данил.

Данил огляделся.

– Не понимаю, почему люди отсюда уезжают… – произнес он.

– Потому что работы нет, жрать нечего, скучно.

– Да как это – в деревне, на земле, жрать нечего? Пролы обленились, вот и все.

– Кто обленился?

– Пролы. Пролетариат. Оруэлла не читал, что ли?

– А, ну да. Оруэлл.

Я, кстати, не читал.

– Вот, а людей с мозгами сейчас, наоборот, тянет подальше от городов – на природу, в тишину. Дауншифтинг – это тема. Знаю одного мужика, эзотерика, так он купил в какой-то деревне два дома, собрал хороших ребят и основал экопоселение. Я, пожалуй, тоже так сделаю, лет через пятнадцать, когда заработаю достаточно. Оставлю специального человека заниматься делами, куплю поле в какой-нибудь деревне вроде этой, устрою ферму. Буду сам лично на тракторе рассекать! – Он изобразил, как крутит руль. – Вообще забавная тенденция: пролы перебираются в города, а элита – на природу. Скоро поменяемся местами!

– Ну и неправда. Есть люди, которых не тянет ни на какую природу.

– Значит, они скоро вымрут, вместе с пролами и прочими людьми старого типа.

– Вымрут?

Он вздохнул – мол, почему я должен объяснять элементарные вещи?

– Слав, люди в городах скоро начнут массово вымирать. Экология окончательно испортится, или начнутся страшные эпидемии, или еще что-то – но города опустеют. И оставшиеся в живых люди туда не вернутся, а равномерно расселятся по всей планете. И давно пора. В наше время нет ни одной объективной причины, почему люди должны жить скученно, как муравьи. Если надо с кем-то пообщаться – есть Интернет, надо кого-то увидеть – есть транспорт. Раньше люди селились вместе, потому что так проще было выживать. Сейчас такой проблемы нет.