– Я предпочитаю пряник, а не кнут. Вы очень грамотный специалист. У вас нет криминального прошлого. Вы чисты. И ваше слабое место в том, что вы дорожите репутацией уважаемого юриста. Полагаю, вы придумаете, как выполнить эту задачу с минимальными трудностями или опасностью для себя. После этого вы больше никогда меня не увидите, вернетесь к своей прелестной девушке и начнете собирать маргаритки для свадьбы.

Откуда он успел так много узнать?

– Вашему брату нечего терять, Майк. А вы можете лишиться всего. К сожалению, я вынужден на вас давить, но такова жизнь.

– Значит, вы хотите, чтобы я ограбил банк?

– Нет, хотя это было бы веселее. Эта операция была очень аккуратной и чистой, пока ваш брат не счел себя положительным героем, несмотря на все доказательства обратного. Это не кража со взломом, Майк. Это инсайдерская информация, наводка.

Я-то боялся, что они хотят использовать меня для какого-то грязного преступления. Но инсайдерская информация, как в случае с Мартой Стюарт?[19] Что может быть привычнее и роднее?

– У нас был экономист, согласившийся дать важную информацию насчет рынка. Ваш брат провалил оплату его услуг. Экономист сбежал. Теперь нам нужно получить эти сведения другим способом.

– А что за наводка? Какова цель?

– Очень не хочу испортить сюрприз.

– А почему вы давите не на вашего инсайдера, а на меня?

– Кто сказал, что я не давлю?

– У меня сложилось впечатление, что бо́льшую часть своего времени вы тратите на меня.

Линч кивнул, признавая мой довод.

– Он оказался скользким типом. Сейчас мы не можем его найти. И наверное, пока лучше не ворошить этот муравейник, если только он не выкинет какую-нибудь глупость. Со временем мы до него доберемся.

Линч взглянул на улицу. Энни вышла на крыльцо, потом направилась к нам. Мне было нужно, чтобы Линч ушел.

Насколько испугался тот экономист? Я просто поговорю с ним. Скромная цена за то, чтобы отвести весь этот кошмар от моего дома.

– А что, если я верну его на борт? – спросил я.

Линч улыбнулся и посмотрел на Энни.

– Значит, вы в команде, – решил он.

– Нет. Я сам по себе. И я просто потолкую с тем парнем, чтобы и дальше не быть с вами.

– Отлично! Вы в деле. Но запомните: если облажаетесь, или спугнете его, или привлечете внимание полиции, то это только усложнит вашу задачу.

Энни была уже в тридцати шагах. Я видел, как Линч смакует мою тревогу, нарастающую по мере приближения Энни.

Он выждал еще секунду, дав ей подойти почти на расстояние слышимости.

– Его зовут Джонатан Сакс. У вас двадцать четыре часа.

И он зашагал прочь.

– Привет, дорогой, – сказала Энни. – Кто это был?

«Мой новый босс».

– Никто.

Мой первый рабочий день преступника-подельника проходил очень скучно. Я припарковался напротив таунхауса Сакса, одного из дюжины в этом жилом комплексе. У него имелся отдельный вход, что облегчало наблюдение. Было половина восьмого утра – хорошее время для перехвата людей, отправляющихся на работу. Через полчаса ожидания, за которые дом не подал никаких признаков жизни, мое нетерпение превратилось в отвагу, и я направился к крыльцу.

Из-под двери Сакса торчали флаерсы пиццерий. Возле нее висел почтовый ящик. Я постучал по нему, и металл отозвался глухим звуком. Ящик был наполовину полон.

Сакса не было дома примерно два дня, и это посреди рабочей недели. Я предположил, что он в бегах, и заглянул внутрь через щель в жалюзи. Никаких признаков спешных сборов, – наверно, он планировал вернуться. Но я не мог караулить его дни напролет. Мне полагалось готовить письменные показания по делу о черном нале, но я даже не представлял, когда смогу ими заняться в промежутке между этой идиотской засадой и ленчем в ассоциации баров, о котором мне утром напомнила Энни.