– Где ты раздобыл это, скажи на милость? И на кой шут они тебе сдались?

– Дерри, – сказал я, – давай теперь попробуем доказать, что Берт всегда указывал на лошадей, не стартовавших в крупных скачках.

– Он рехнулся, – недоверчиво пробормотал Люк-Джон.

– К сожалению, нет. И если я прав, то «Блейз» стоит на пороге получения той самой скандальной информации, который привык пробавляться. На пороге тиражного бума. И все благодаря спортивному разделу.

Заинтересованность Люка-Джона сразу подскочила с нуля до десятки.

– Тогда не теряй времени, Дерри. Раз Тай говорит «скандал», значит, скандал!

Дерри пристально взглянул на меня.

– Трюфели ищут по запаху, а. Тай? – Он спустил ноги со стола и безропотно принялся за дело, сверяя прогнозы Берта с реальным положением вещей. На столе росла куча каталогов, и список постепенно удлинялся.

– Ну хватит, – заявил он наконец. – Вот оно, все так и есть. В папках материалы за последние три года. Первые полтора года доля разрекламированных участников и неучастников скачек была приблизительно равной, как и у нас всех, бедолаг. Потом вдруг он целиком переключается на лошадей, которых обязательно снимают перед самым стартом. И все, заметьте себе, были записаны на большие скачки, когда ставки поступают по почте. – Дерри был явно в недоумении. – Вряд ли это просто совпадение. Я чувствую это. Но не вижу, в чем смысл.

– Тай? – спросил Люк-Джон.

Я пожал плечами:

– Явное жульничество.

– Только не Берт! – Сама интонация в его голосе, казалось, отвергала такую возможность.

– Пойду отнесу все эти папки на место, пока не хватились, – сказал я и принялся запихивать их в футляр.

– Тай! – Голос Люка-Джона звучал раздраженно.

– Вернусь – поговорим.

В конторе Берта все было спокойно. Я возвратил папки и, забрав машинку, поблагодарил помощника редактора.

– Как, вы еще здесь? Я думал, вы уже ушли. – Он по-приятельски взмахнул рукой. – К вашим услугам в любое время...

– Ну ладно, – проворчал Люк-Джон, когда я вернулся. – Все равно никогда не поверю, что Берт Чехов играл на руку мошенникам.

– Он продал свою душу, – прямо ответил я, – и меня предупреждал.

– Ерунда!

– Он продал свою колонку. Писал, что ему приказывали.

– Только не Берт! Он настоящий газетчик, старая школа.

Я внимательно посмотрел на Люка-Джона. Острые глазки на худом хмуром лице глядели упрямо и вызывающе. Верность старому другу была непоколебима.

– Ну хорошо, – медленно произнес я. – Допустим, его вынудили силой... – Фраза помогла ослабить напряжение. Мортон никогда не станет заниматься скандальной историей, но доведет дело до конца, если приятель попал в жертвы.

– Умный, черт, – еле слышно пробормотал Дерри.

– Кто же его вынудил? – спросил Люк-Джон.

– Не знаю. Пока не знаю. Может, удастся выяснить.

– И с какой целью?

– Ну, это уже проще. В системе предварительных ставок кто-то хотел играть наверняка. А задача Берта... Берта заставляли убеждать публику расставаться со своими денежками.

Оба они задумались. Я продолжал, пытаясь объяснить более подробно:

– Допустим, некий жулик прибирает к рукам букмекерские конторы. Сами знаете, как это бывает. – Дерри усмехнулся. – Допустим, некий жулик разработал ловкий способ получения нелегальных доходов, причем без всякого риска и затраты особых усилий. Используется этот способ только на крупных скачках, где действует система предварительных ставок. Ему нужны минимум недели три, чтобы набрать сумму, оправдывающую его затраты. Он выбирает подходящую лошадку и заставляет Берта расхваливать ее на полную катушку. Так или нет? Люди ставят на нее, а наш ловкач прибирает к рукам все до последнего цента! Он практически застрахован от потерь. Он знает, что их просто не может быть! Сам-то он не играет на эту лошадь... Он-то знает, что дня за четыре до соревнований, а то и меньше, лошадь выкидывают из списков. Очень славный способ.