– Он делает ремонт у меня. Сейчас помогает выбирать материал.

– О! – Наташа радостно улыбается, будто только что сорвала джек-пот, подносит руку к боковому стеклу и несильно царапает его наманикюренными ноготками, понуждая Полину поморщиться. – Что-то сразу ремонт захотелось сделать.

И не успевает Поля возмутиться, как Саша опускает стекло, и они с Наташей начинают о чём-то мило беседовать. Полина стоит, сжав ладони в кулаки. От бессилия и удушающей ревности. Показать своё недовольство – значит дать повод подруге посплетничать за её спиной о том, что должно оставаться тайной. Не вмешаться – собственноручно подарить Наташе возможность взять Сашу на работу. Необременённая любовником или постоянным парнем, Ната точно найдёт, чем заняться с тем, кто должен принадлежать только ей.

– Наташ, мы торопимся, – наконец, не выдерживает она, прерывая разговор, больше похожий на флирт. – Давай вы потом всё это обсудите.

– Ой, простите, Александр. Запишете мой номер телефона?

Нет, это ни в какие ворота не лезет, но Полина вынуждена криво улыбаться и ждать, пока Саша забьёт в сотовый контакты Наташи. Наконец, она занимает место рядом с ним, и он срывает машину с места, выезжая на оживлённую трассу.

– Мне кажется, не очень корректно брать работу, пока не закончил предыдущую, – чеканит она ледяным тоном, глядя в окно, чтобы только не смотреть на Сашу.

– Кто сказал, что я собираюсь заниматься ею?

– Кем?!

– Новой работой. Пока не кончу предыдущую.

– Ах, вот как…

– Ты против?

– Против чего?

– Чтобы я работал у Наташи.

– Я?! А почему я должна быть против?

– И правда, почему?

– Пф!

Фыркнув, Полина замолкает, но изнутри её настолько раздирает на части, что это молчание – почти подвиг. Она чувствует себя обманутой, будто они с Сашей были в серьёзных отношениях, а он ей изменил.

Какая несусветная чушь.

– Тебе было стыдно из-за того, что ты со мной? – неожиданно спрашивает Саша, и Поля округляет глаза, не в силах скрыть удивления. Он сейчас это взаправду?

– Ты шутишь так, да? – тихо уточняет, поворачиваясь к нему, будто по тону не ясно, что Саша серьёзен.

– Нисколько. Весьма закономерный вопрос.

– Идиотский.

– Возможно. Но я хочу знать на него ответ.

– Нет.

– Что – нет?

– Мне не было стыдно.

Полина чувствует, как в душе бушует настоящее цунами. С того момента, как они увиделись сегодня утром, это первая попытка поговорить не о «погоде». Только совсем не так она представляла этот их разговор.

– Я ревновала, – признаётся тихо, смотрит на Сашу, жадно ловя каждое его движение и реакцию на своё признание. И видит, как он крепче сжимает руль – но и только.

– Почему?

– Потому что не хочу тебя видеть с другой.

Он просто кивает, и в этом заключается всё, что хочет ей сказать. Она может интерпретировать этот жест как угодно, но, кажется, понимает, что Саша имеет ввиду.

Точнее, кого.

– Поль, я… – Они останавливаются на светофоре, и Саша снимает одну руку с руля, сжимает пальцами переносицу, будто очень устал. – Всё очень непросто.

В его голосе сквозят нотки… отчаяния. А может, ей это только кажется – уже не разобрать. Но в одном она точно согласна с Сашей – всё очень непросто. Отвечать на это не спешит, да ей и нечего. Потому что не знает, что он конкретно имел ввиду, и не дойдут ли они в обсуждении этого «непросто» до каких-то кардинальных решений, от которых ей будет больно.

Наконец, город остаётся позади. Саша сворачивает на песчаную дорогу, ведущую к посёлку. За последние пятнадцать минут между ним и Полиной не произнесено ни слова. Но когда машина проезжает мимо высокого кирпичного забора, за которым остаётся подаренный любовником коттедж, Поля спрашивает тихо: