Отстранил руки, отстраненился сам от моего напряженного до предела тела. Секундная задержка, щелчок пряжки.

- Защита… - моим тихим срывающимся шепотом.

- Само собой. – Протянув руку, взял серебристый квадратик презерватива с прикроватной тумбочки.

Еще несколько тянущихся мгновений на избавление от одежды, разрыв упаковки и снова нависает, надо мной, обжигая дыханием губы. Пальцы отодвигают безнадежно намокшую ткань моего белья, прислоняется, но не двигается. Скотина.

Мое тело елозит, просит, злится от дразнящих прикосновений. Лицо скривилоь и я прикусила губу, чтобы не начать умолять улыбающуюся сволочь.

- Попроси. – Да он охуел!

Мучительно смотрела в темные глаза с отблесками адского пламени и, прикусив губу до боли, которая совсем не трезвила сгорающее сознание, готовое выдать хоть молитвы и дарственную на все мое имущество, отрицательно мотнула головой.

- Какое упрямое чудо… - сам же, садюга, на грани, это прекрасно видно! Прислонился отчетливее, вырвав у меня хриплый стон, но снова уводя бедра, когда я попыталась дернуться навстречу. - А если так? – чуть входит и замирает, погружая меня просто в ад.

- Прошу… - стоном с губ, мольбой с тела.

- Не расслышал… - тварь!

- Прошу-у-у…

Хриплый довольный выдох в мои покусанные губы и резкое движение бедрами, пускающее под откос мою уверенность, что я знала о сексе многое. Нихера я, оказывается, не знала.

В теле взрыв. На каждое резкое, вбивающее движение взрыв. С каждым разом все большей силы взрыв. Сметающий, сжигающий и так ничего не понимающую меня.

Вжимает в себя, втискивает, затрудняя и так сорванное дыхание, но пробуждая ответный инстинкт вжаться, резонансно затрудняя движения и придавая большую насыщенность ощущениям. Мышцы сведены до предела и на меня накатывает отчаяние от предупреждающей ноющей боли в бедре – грядет судорога и пизда райскому аду, который он сейчас создает. Всхлипнула, стиснула его ногами, двигалась сама, пытаясь ускорить уже накатывающую беспощадную волну оргазма. Услышала хриплый, придушенный наслаждением выдох сквозь скрежет его зубов, и он одним последним резким толчком выбил меня под сокрушительной силы бурлящие воды оргазма. И дичайшей боли от случившейся-таки судороги. Тело подбросило под ним с такой силой, что он невольно лег на бок, пока меня скрючивало от слабеющей боли, укравшей яркость оргазма, все равно душащего каждую мышцу и отравляющего догорающий разум. Обессиленно затихла и приоткрывала глаза не сразу. Тело слабо подрагивало, наливалось тяжестью и знакомой истомой, только сильнее, чем обычно, почти до ватной слабости… Это что сейчас было?

- Это что сейчас было? – его голос будто рельефный бархат с ясными отблесками почти погасшего наслаждения. И подушечками пальцев по моим часто вздымающимся ребрам.

- Судорога. И оргазм. – Слабо пояснила, наслаждаясь мягким прикосновением.

- Боль и удовольствие. И как?

- Пиздец.

- Заметил. Чуть не влюбился. – Тихо рассмеялся, пьяняще и удивительно приятно. – Ну, знаешь, когда под тобой так девчонка бьется, что хоть экзорциста вызывай, это прямо самооценку до небес возносит. – Его пальцы сжали мою кожу пуская под нее томительную и приятную тяжесть. – А это, блядь, судорога у нее…

Усмехнулась и с трудом перевернулась на спину, повернув к нему лицо. Красив. Очень. И трахается так, что дай боже каждому… Может, продлить знакомство? Хотя бы еще на пару раз?..

Его глаза прищуриваются и снова эта прохлада и снова чувство тления. Это будто провокация для моего голода.

- Так кто ты, чудо? – так-так, авось не только у меня грешные мыслишки с продолжением банкета.