– Это я смогу сказать только после вскрытия. Наверное, дело все-таки будет, раз шеф сказал мне, чтобы я этим занялся. Да и соседку он повез в отделение. Скорее всего заяву писать, не чаем же он ее поить будет.

С этим трудно было не согласиться: чаем в отделении просто так не поят.

– Да и общественность восстала. Видела, сколько их собралось! Да у них там целый митинг! Ой, Танька, устал я что-то. Возмешь меня к себе в помощники? Буду заместителем частного детектива. Нет, не звучит. Ну да ты умненькая девочка, придумаешь мне должность.

– Я подумаю. А Марью Николаевну мне очень жаль. Хорошая была старушка. И такая смерть – в подъезде. Глупо как-то.

– Ладно, Тань, спасибо за вкуснейший завтрак, но мне пора идти. Как будут результаты экспертизы, я тебе позвоню.

– Я буду тебе очень признательна. Но, Миша, почему она держалась не за сердце, а за горло?

– Вот я и говорю: странное дело. Я тоже обратил на это внимание, но что-нибудь вразумительное сказать трудно. Да, еще один момент. У бабушки есть внучка, которая очень часто ее навещала. Может быть, она нам что-нибудь расскажет, когда мы ее найдем. Я думаю, в поиске не будет проблем, если, конечно, она ее и не того…

За Мишкой захлопнулась дверь, и я почти физически ощутила на себе груз проблем. И как только я ни пыталась воспоминаниями вернуть себе то состояние покоя, в котором я пребывала последнюю неделю, у меня ничего не получилось. Я вздохнула и сделала еще одну попытку освободиться от всего этого: меня никто не нанимал, я свободный человек и вправе забыть об этом случае. Но в этот момент в дверь позвонили. Я сразу подумала, что делегация бабушек пришла меня нанимать. Но, открыв дверь, я с удивлением обнаружила очень милую и даже красивую девушку лет двадцати, может быть, чуть побольше. Ее большие глаза были опушены густыми ресницами, на которых блестели слезинки. Сегодняшним утром все плачут, я уже привыкла.

– Прошу, проходите, – я отошла в сторону, пропуская гостью.

– Меня зовут Наташа, Наташа Никифорова.

Ага, теперь ясно. Это, вероятно, и есть та самая внучка, которую Мишка собирался искать. Не там он ее ищет. И как бы в подтверждение моих мыслей Наташа добавила:

– Я – внучка Марьи Николаевны. Тамара Федоровна меня к вам послала. Вы частный детектив? Вы сможете мне помочь?

– Да, я Татьяна Иванова. Я действительно занимаюсь тем, о чем вы говорите. А вот в чем я должна вам помочь, давайте обсудим.

– Я хочу, чтобы вы нашли убийцу баб Маши.

– А почему вы думаете, что она убита? Сколько ей лет было?

– Я была у нее вечером, она чувствовала себя великолепно. А возраст – ей было около семидесяти. Другие и больше живут.

– Она что, чем-то была больна?

– В ее возрасте уже не бывает здоровых, наверное. А так сердце у нее было нормальное, она не жаловалась. Единственное, что ее беспокоило, – астма. Вот только не знаю, в какой она там была стадии, но началась уже давно.

– То есть она была не врожденная?

– Нет.

– Теперь понятно, почему она держалась за горло. Вероятней всего, у нее начался приступ. От этого она и умерла.

– У миллионов людей астма, они научились с ней справляться, хотя бы на время.

– В общем-то логично. Не могу с тобой не согласиться. По-моему, тебе было бы лучше дождаться результатов вскрытия. А вдруг здесь ничего криминального нет? И ты напрасно потратишь деньги. Ты вообще знаешь, сколько я беру за расследование?

– Да, мне Тамара Федоровна сказала, что вы много берете. (Ого, вот это осведомленность!)

– Но это особый случай, и я могу сделать исключение. Все-таки Марья Николаевна была моей соседкой, и я к ней хорошо относилась… Конечно, бесплатно я не буду работать, но… Все же лучше дождаться результатов экспертизы.