Рюкзак с кубками я занесла в пещеру и спрятала там под камнями еще вчера вечером. Наша одежда, несмотря на приключения в горе, была все еще слишком хорошей для нищих, поэтому сегодня у реки я хорошенько побью ее камнями и потру песочком, чтобы сделать более ветхой.

Над моей обувью тоже придется поработать, чтобы она не выглядела такой приличной. Потертая кожа, рваные шнурки — это минимум, который я должна сделать. И для этого мне тоже нужны камни и песок.

Перед тем, как уйти, я развалила наш шалаш, заваливая остывшее костровище. Пучки папоротника спрятала за камни возле горы. Незачем людям знать, что здесь совсем недавно кто-то ночевал.

- Вот и все, малыш, - присела и перед мальчишкой спиной, - хватай меня за шею. Я тебя на закорках понесу.

- Ы-ы-ы, - промычал он и хихикнул.

- Ы-ы-ы, - рассмеялась я, подхватывая повисшего на спине Фиодора под попу. - Смотри, я как будто бы твоя лошадка, - подпрыгнула на месте. Он довольно захохотал, изо-всех сил, вцепляясь в мою шею. - Тише ты, задушишь, - прохрипела я и рассмеялась, когда объятия ослабли, - держи меня за плечи, а не за шею.

- Мама, - малыш вдруг стал серьезным, - а говорить совсем нельзя?

- Почему? - удивилась я, - можно. Когда нас никто не видит, когда мы с тобой вдвоем. Мы же не по-настоящему нищие, а понарошку. Это как будто бы игра такая. А на самом деле ты все равно принц Фиодор, а я принцесса Елина.

Фиодор задумчиво кивнул. А потом выдал:

- Если это игра, то когда мы играем, называй меня Лушкой.

Я даже поперхнулась. Ничего себе умный у меня братишка. Даже я до такого не додумалась. А ведь это идеально. Так будет гораздо легче притворяться.

- Хорошо, - согласилась я, - ты это здорово придумал.

- Мама, ы-ы-ы, - замычал он и снова захохотал.

Идти было весело. Мы согрелись, Фиодор развлекался, играя в Лушку, мычал от восторга и тыкал пальцем то в дерево, то в камень, то в цветок. Мы сжевали по дороге остатки запеченных черешков. Остывшие они нам понравились больше. За три дня голод перестал быть мучительно болезненным. Или мы просто привыкли к постоянному ощущению тянущей боли в желудке.

К реке мы вышли только к обеду. Возможно карты были составлены не совсем правильно, без соблюдения масштаба и пропорций, или мы просто настолько ослабли, что потратили на пару верст несколько часов. Хотя, если вспомнить, что карта очень старая и обманывает меня с определением расстояния не в первый раз, то я склонна скорее поверить в ее ошибочность, чем в собственную слабость.

Река Фиодору понравилась. Он восторженно замер, глядя на неширокую горную речку, которая бурля и грохоча камнями, несла воды в неведомую даль.

- Мама, - выдохнул он, - она такая большая... и такая громкая!

- Ы-ы-ы, - провыла я, а он весело зафыркал.

С нашей стороны берег реки был высокий, каменистый и обрывистый. Теперь придется потрудиться, чтобы найти спуск к воде.

Мы пошли вдоль берега вниз по течению реки. Я с завистью посматривала на другую сторону. Вот где надо было выходить из пещер. Там и лес не такой дремучий, и бережок пологий, и места для стоянки одно другого лучше. Вон дерево поваленное, еще даже листья не завяли. Можно было бы под ним устроиться на ночь. А с нашей стороны одни коряги, бурелом и камни. И до воды метров пять вниз.

- Малыш, держись крепче, - приказала я, перелезая очередные баррикады на берегу. Я почти залезла на самый верх, как услышала голоса... чужие... двое сидели на другой стороне кучи из камней и бревен и вели беседу.

-... сгинули... принц... трупы...

Мы с Фиодором застыли одновременно. Повезло мне с братом. Он же маленький совсем, но умненький. Все понимает.