А помнишь, как папа придумывал для меня разные милые прозвища?! Я уже почти все забыла, но одно запомнила на всю жизнь. Когда мне было года четыре, ты купила мне пижамку с зелеными сердечками. В этот же вечер я в ней легла спать, а папа, прочитав мне сказку, решил пересчитать сердечки на моей пижамке. Их получилось 1600. С тех пор он называл меня «мои 1600 сердечек»…
Мама, мне его не хватает! Как и тебе…
Позвони!
Глава «Мода»
1998 год. Двадцать пять лет назад
– Милая, к тебе можно?
– Да, мама, входи, – ответила девочка, которая рисовала что-то, сидя за небольшим письменным столом.
– Что рисуешь?
– Васю…
– А почему у твоего брата голова оторвана?
– Много говорит и мало делает, – уточнила девочка, добавляя красным карандашом капли крови.
– Не поняла?!
– Обзывается и в комнате нашей не убирается!
– Оля, так нельзя!
– Это абстракционизм. По телевизору видела.
– Оля, он твой брат!
– Художник так видит. Мам, что хотела?!
– Соседка заходила. У нее дела какие-то. Попросила, чтобы ты поиграла с ее Анжеликой у нас вечером.
Девочка перестала рисовать и раздраженно сказала:
– Ма-а-ам, я не буду играть с этой чикане!
– Ольга, не называй ее так.
– Пусть Вася с ней играет!
– У него тренировка.
– Мама, нет! Я не хочу. Она плохая!
Две девочки сидели в детской. Ольга, не обращая на свою соседку внимания, что-то рисовала в тетради. Вторая девочка с длинными волосами молча сидела на кровати. Через какое-то время она сказала:
– А мы с мамой скоро на отдых в Москву полетим! Там у нас фотосессия будет.
– А мы с мамой… Будем здесь отдыхать, – почему-то виновато ответила Ольга.
– Потому что у вас денежек нет. Мама говорит, что вы – семейка бомжиков, – злорадно проговорила Анжелика.
– ЧО ТЫ СКАЗАЛА?! – Оля сжала кулаки.
– Не кричи. В том, что ты бедная, ты не виновата. Родилась такой. Некоторые вообще крысами рождаются, и ничего. Твой папа во всем виноват – зачем заводить семью, когда работаешь в шиномонтажке? Маму твою только жалко, нашла бы себе мужика богатого. А так с вами мучается.
Ольга встала. Она хотела ударить Анжелику. Но выбежала из комнаты. Забежала в кухню, умыла лицо холодной водой из-под крана. У нее появилась идея.
Она вернулась в детскую:
– Анжелика, какие у тебя волосы красивые и длинные!
– Ох, это да. Мама говорит, что самые красивые в классе.
– Какая красота! Почти до низа спины! У меня таких никогда не будет.
– Нужны специальные шампуни. Вы их позволить себе не можете. Грустно.
Ольга сделала глубокий вдох и выдох.
– Жаль, конечно, что в Москве ты будешь немодной.
– Почему?!
– Я по телику смотрела, там свой, московский стайл.
– Какой?!
– Как у тебя. Только чуть-чуть покороче. Вы когда летите?
– Завтра!
– Эх, жаль. Парикмахерские все уже закрыты.
– Мама мне ничего про московский стайл не говорила.
– Когда ей. Она деньги зарабатывает. Это же отслеживать надо. Только бездельники типа нас…
– Блин, и как быть.
– Не переживай, в шапке походишь. Вот возьми Васькину шапку. Там пятно, правда…
– Нет! Надо срочно найти маму!
– Она только в десять освободится.
– Не-е-ет! – У девочки на глазах появились слезы.
– Анжелика, ну хочешь, я помогу?
– Как?!
– Я немного умею…
– Стричь?! Ты в своем уме?!
– Я брата постоянно стригу!
– Ты его стрижешь, потому что у вас…
– Денег нет! Да, нет! Но я в итоге стала хорошим парикмахером. Что я тебя уговариваю? Бери шапку!
– Хорошо. Давай чуть-чуть. Кончики, говоришь…
Прошло десять минут. В центре детской на стуле сидела Анжелика, завернутая в простыню. Ольга ножницами обрезала волосы до плеч.
– Готово! Выглядишь, как настоящая москвичка!