– Нет, это точно не золото, – охладил его пыл Андрей. – Сверток был бы потяжелее…

– Да и этот не сказать чтоб совсем легкий… – Костя никак не желал расставаться с надеждой.

Вскоре выяснилось: грязный, пыльный холст скрывает не что иное, как сундучок мореного дуба, красивый, отлично сохранившийся и к тому же незапертый. Они откинули крышку, но… Внутри не оказалось ни золота, ни драгоценностей, ни денег. Всего лишь старинная кукла с разбитым фарфоровым лицом и в потертом платье да толстая пачка тетрадей в клеенчатых обложках, перевязанная атласной лентой, настолько выцветшей, что трудно было представить себе ее изначальный цвет.

– Что, и это все?! – возмутился Костя.

– Похоже на то… – Андрей был огорчен не меньше.

На всякий случай он все же развязал ленту, заглянул в одну из тетрадей, перелистал страницы. Вдруг они нашли рукопись неизвестного доселе романа кого-то из знаменитых классиков? Тетрадь была исписана полностью, с первого до последнего листа старательным крупным округлым почерком. Однако листы пожухли, чернила почти везде расплылись. Разобрать удавалось только отдельные слова, да и то с трудом.

– Дневники! – догадался Костя. – «12 апреля, четвергъ». А вместо года клякса какая-то.

– Угу, – согласился Андрей. – Какой-то девчонки. Вот тут она пишет: «…съела конфекту и пирожокъ…». С твердым знаком. Чудно… Наверное, гимназистка какая-нибудь.

– Ну и что мы будем делать с этим девчачьим добром? – Костя сник. – Сундучок, понятно, пристроим. Вещица что надо, в хорошем состоянии, и явно неплохих денег стоит. Хоть тут повезло… А тетради и кукла? Кроме как на помойку, никуда не годятся. И зачем было их прятать! Странные все-таки раньше люди были… Ну что, выбрасывай и пойдем?

– Нет, погоди… Зачем выбрасывать? Куклу можно Катюше отдать, она любит старинные вещи.

В интонации, с какой Андрей произнес это имя, звучало обожание и даже благоговение.

– Да очень нужно Катьке это пыльное старье, скажешь тоже! – хохотнул Костя.

– Вот пусть она сама посмотрит и скажет, что не нужна, – возразил Андрюха.

С Катей Андрей начал встречаться совсем недавно, меньше месяца назад, хотя знал ее, как и Костя, несколько лет – все трое учились в художественной школе. И вплоть до недавнего времени Андрей был уверен: для Кати он всего лишь знакомый, не больше. А вот Катя для него…

Это трудно описать словами. Что бы ни происходило в его жизни, милый образ тоненькой девушки с печальными глазами вот уже который год царствовал в его душе. Костя не мог этого понять. Смеялся, подшучивал. У него не укладывалось в голове, как это можно столько времени сохнуть по девчонке, с которой не виделся сто лет? И это при том, что вокруг толпы других, гораздо лучше. Тем более у Андрюхи! В своем «кулинарном техникуме» все годы учебы он был чуть ли не единственным парнем.

– Да надо быть полным идиотом, чтобы сидеть в таком малиннике и не пользоваться!.. – не раз внушал он Андрею. И тот вроде и соглашался с ним, и даже пользовался… Да и как устоять, когда бойкие, красивые и сексапильные девчонки сами вешаются тебе на шею? Конечно, ни идиотом, ни импотентом, ни монахом он не был, погулял со многими. Но все равно, даже тогда, еще до того, как они с Катей начали встречаться, девушки всего мира делились для него на Катюшу и всех остальных… И ничего тут поделать было нельзя. Андрей сам чувствовал, что эта, как он считал, неразделенная любовь одновременно и его мучение, и возвышающая его награда. Он тихо радовался, что у него есть Катя, хотя она и не подозревает об этом…