Хэн Соло закончил вычищать песок из амортизатора и вытер бровь рукавом – Почему такой свободный и раскрепощенный парень, как я, всегда оказывается на какой-нибудь завалящей планете, как эта, когда мог бы наслаждаться океанским бризом на каком-нибудь игорном курорте?

Потому что я не особенно хорошо играю в сабакк, мысленно ответил кореллианин на собственный вопрос. Иногда мне, правда, везет. Но не настолько. В отличие от некоторых людей, которых я знаю, мне приходится зарабатывать себе на пропитание.

Чубакка издал тихий предупреждающий рык, и Соло поднял голову. На него уставились два выпученных фасетчатых глаза. Зеленокожий гуманоид сжимал бластер в покрытых присосками лапках.

– Хэн Соло? – прозвучал через электронный переводчик голос из зеленого вытянутого хобота.

– А кто спрашивает?

Хэн знал – кто. Родианец с бластером – всегда охотник за головами… или выбивает долги.

– Гридо. Я работаю на Джаббу Хатта.

– Гридо… ах да, я тебя помню. Тот парень, который пытался украсть мои сцепления. Отлично, рад за тебя, ты теперь работаешь на Джаббу. Кстати, я понимаю родианский, так что можешь выключить эту бухтелку.

Хэн спрыгнул с лесов, насколько мог спокойно, и взял тряпку, чтобы вытереть руки. В тряпке был спрятан небольшой бластер Теллтриг-7, который он предусмотрительно положил туда как раз для такого случая. К счастью, обычно им не приходилось пользоваться – лучшим его оружием был язык.

– Послушай… скажи Джаббе правду. Единственная причина, по которой я прилетел на Татуин, – это заплатить ему.

Гридо выключил переводчик. Гоа предложил использовать его, чтобы убедиться, что клиент полностью осознает серьезность ситуации. Но раз Соло понимает родианский, можно будет воспользоваться непереводимыми угрозами из родной речи.

– Нешки Дж’ба клулта нтуз ч краст, Соло. (Джабба не верит спинным паразитам, говори правду, Соло.)

– Ну да, что этот раскормленный червь-переросток может понимать? А ты сам думаешь, разве я стал бы появляться где-нибудь в округе, не будь у меня денег?

Гридо крепче сжал оружие. Он не знал, предполагает ли оскорбление работодателя какие-то ответные действия со стороны охотника. А то, что Соло говорил о своем нахождении на Татуине, было логичным. Если кто-то тебя ищет, зачем лететь прямо к нему в лапы? Похоже, все будет просто.

– Скак, трн крас ка ноота, Соло. Вну сна Гридо ворскл та. (Отлично, тогда давай мне деньги, Соло. И Гридо пойдет своей дорогой.)

– Ага, сейчас… понимаешь, в чем дело, Гридо… знаешь ли… все не совсем так просто. Нажива запаяна в обшивке моего корабля. В тайнике. Понимаешь? Почему бы тебе не прийти завтра утром, и я тебе передам деньги. Проще простого. Как тебе такой вариант?

– Нвтута борк те пту мотта. Тни снато. (Нет, доставай сейчас. Я подожду.)

Я не дам этой рыбешке выскользнуть из моих рук, подумал Гридо. Особенно когда наблюдает Боевой Свин.

– Я не могу достать их сейчас. Послушай, если ты подойдешь завтра, я накину тебе пару тысяч кредиток. Как тебе такой вариант?

Звучало не плохо.

– Прог мнете еняз фтт саве шусс. (Сойдемся на четырех тысячах.)

– Четыре тысячи? Ты рехнулся? Впрочем ладно, ты держишь меня за глотку. Будь по-твоему. Четыре тысячи – лично тебе. Первым делом с утра. Договорились.

Не говоря больше ни слова, Соло повернулся спиной к охотнику за головами и начал чистить гаечный ключ. Под рукой он все еще держал бластер на случай если зеленый малец передумает. Но минутой позже Чуи проурчал – все в порядке – и Соло расслабился.

– Ну и нервы у этого парня, Чуи. Сегодня ночью мы закончим приготавливать корабль. Когда этот паршивец придет завтра утром, все что он увидит – это пятно масла на полу ангара.