– Можно вызвать врача, – предложила администратор.

Врача, когда не хочу светить документы? Оставлю на самый крайний случай.

– Ничего страшного, – улыбнулась я. – Дети постоянно температурят. Спасибо. Можно попросить у вас чайную ложечку?

– Оставьте себе, – сказала она, когда я попыталась вернуть градусник. – Ложку сейчас принесу.

Администратор ушла, и я приглушила свет, оставив лишь лампу на тумбе. Абажур отбрасывал красные отблески. Остаток ночи я сидела с дочкой: поила водой и сторожила неровный сон. Хуже не становилось, но и лучше тоже.

Про Эмиля вспомнила ближе к рассвету. Разница с Пекином – пять часов, у него уже утро. Я набрала номер, не зная, что скажу. После бессонной ночи мысли путались.

– Лена? Что-то случилось?

Уверенный голос сразу успокоил меня. Но усталость, болезнь дочери, которая все еще горела от жара, бесконечный прошлый день просто сбивали с ног.

Эмиль Кац помогал прятаться за границей, но я понимала, что он не подписывался вечно меня опекать. Я ему не дочь. Он особо подчеркивал, что ему не нужны криминальные проблемы, и вполне может отказаться помогать, когда все узнает.

– Лена? – повторил он.

– У меня неприятности, – тихо призналась я. – Эмиль, меня кто-то вычислил. Как вы считаете… Андрей может быть жив?

8. Глава 8

Мы ни разу не говорили об этом.

Дина рассказала, что когда меня забирали из военного госпиталя с малышкой, он обеспечивал отход. В последний раз Андрея видели в машине… Его убивали бывшие друзья. Но Эмиль распорядился не вмешиваться, и охрана просто ушла, бросив его одного.

Эмиль никогда не говорил об этом.

И я его не упрекала.

Но прямо спрашивала в первый раз. Я слышала, как он затаил дыхание, размышляя. Ждала, он скажет правду, которую я и так знаю: нет. Но Эмиль не был бы Эмилем, если бы не учитывал все факторы.

– Что натолкнуло вас на эту мысль?

– Меня пытались использовать, – в ночном номере было страшно говорить вслух, но я рассказала, как обманом заманили на работу, а через пару недель директор погиб от пули снайпера. – Я его видела. Убийца меня отпустил. Потом оказалось, это он устроил меня в компанию через завербованного сотрудника. Вычислил еще в Пекине…

– Нетипичный почерк, – Кац мгновенно, как зверь, напрягся. – Что-то странное!

В криминальных разборках бывший бандит и лидер группировки разбирался, как никто другой. И если он говорит, почерк странный – так и есть. По спине прошел озноб. Я попала в крутой, непонятный замес без правил.

– Я не понимаю, зачем это, если Андрея нет…

Нет в живых.

– Цель не вы, – согласился Кац. – Хотели бы убить, уже бы убили. Я не знаю, Лена. О Ремисове давно ничего не слышал. Тело не обнаружили. Это не говорит, что он жив…

– И то, что мертв, тоже не говорит.

– Да. Вы ни с кем не связывались, не звонили домой из Пекина?

– Клянусь, что нет.

– Как он вас нашел? Это невозможно, – Эмиль повторял мои мысли. – Под фамилией Макина вы неизвестны. Даже если бы Ремисов раскололся, о новых документах он не знал.

Я прикусила губу.

Еще раз имя мне меняли в Китае.

Я уже понимала, почему. Эмиль знал, что Андрея взяли. Неизвестно, убили его, ушел он или его забрали и подвергли пыткам, чтобы выбить информацию. У них с Эмилем был уговор. Даже Андрею не сказали, куда нас увозят. Документ нам с дочкой меняли из тех же соображений – старую фамилию Андрей знал. Эмиль поменял несколько букв, чтобы мне было привычнее. Окончательно запутал след. Андрей не знал о нас ровным счетом ничего.

– Я нарисовала убийцу, – добавила я. – Пришлю, вдруг вы его знаете…

– Вам нужно уезжать.