В комнате воцарилось молчание. «Кто этот молодой человек?» – прошептал Венкатасвами на ухо Бриллианту. Отойдя от шока, сидевшие за столом принялись энергично возражать Джобсу. Тот с готовностью ввязался в спор (обсуждение моментально превратилось в шумную свару), напрочь игнорируя тот факт, что именно его оппоненты помогли избавить планету от оспы, спасали слепых, заключали трансграничные соглашения, позволявшие им заниматься своим благим делом даже в странах, воевавших друг с другом. Одним словом, это были люди, которые тоже имели представление о том, как добиваться своих целей. Но Стива ничуть не волновали их достижения. С самонадеянностью юности он твердил одно: будущие великие дела сдвигаются с мертвой точки именно так, как он им только что объяснил. Когда градус обсуждения, что называется, зашкалил, Бриллиант решил вмешаться. «Стив, – сказал он, а затем повысил голос: – Стив!!»

Джобс прервал спор с явным неудовольствием.

«Стив, – попросил Бриллиант, – мы очень рады твоему присутствию, но остановись наконец!»

«И не подумаю, – ответил тот. – Вы, ребята, попросили меня о помощи, и я собираюсь вам помочь. Хотите знать, что делать? Позвоните Реджису Маккенне. Позвольте мне рассказать об этом человеке. Он…»

«Стив! – закричал Бриллиант. – Прекрати!» Джобс шел как танк. Он отставил стул и заходил по комнате туда-сюда, как будто за свой пятитысячный взнос купил время всех остальных. Он бесцеремонно тыкал пальцем в людей, к которым обращался, желая усилить свои аргументы. Эпидемиологи, врачи и Боб Вейр из Grateful Dead молча смотрели на него, пока Бриллиант наконец не «выдернул вилку из розетки». «Стив, – приказал он, безуспешно пытаясь сохранить видимость терпения. – По-моему, тебе пора идти!» – после чего решительно выпроводил разошедшегося Джобса из конференц-зала.

Через четверть часа из зала выскользнул и Фридланд. Вернувшись (довольно быстро), он тихо подошел к Бриллианту. «Тебе нужно пообщаться со Стивом, – прошептал он. – Он плачет на парковке».

«Разве он не уехал?» – удивился Бриллиант.

«Нет, он плачет на парковке», – повторил Фридланд.

Бриллиант, председательствовавший на собрании, извинился и вышел. Действительно, его молодой друг рыдал в самом центре парковки, склонившись над рулем своего кабриолета. «Стив, – позвал Бриллиант, открыл дверцу машины и обнял его за плечи. – Стив, ну что ты, все в порядке!»

«Простите меня. Я слишком устал, – сказал Стив, вытирая глаза рукавом дорогого костюма. – Я живу как будто в параллельных мирах».

«Все в порядке. Если хочешь, возвращайся».

«Нет, я лучше поеду. Я понимаю, что вел себя как идиот. Я просто хотел, чтобы меня выслушали».

«Все хорошо. Возвращайся».

«О’кей, я вернусь и извинюсь. А потом уеду», – решил Стив. Так он и поступил.

Этот небольшой эпизод, произошедший зимой 1979 года, может стать отличным началом истории о том, как Стив Джобс изменил ход своей жизни и стал величайшим лидером-новатором нашего времени. Молодой человек, совершивший шумный набег на «Сад Аллаха» тем вечером, был вконец истерзан противоречиями. Основатель едва ли не самых успешных в мире стартапов, он, однако, не хотел, чтобы его воспринимали исключительно как бизнесмена. Он хотел встретить наставников, однако презирал тех, кто обладает властью. Он принимал «кислоту», ходил босиком, носил мешковатые джинсы, и ему нравилась идея жизни в коммуне. При этом он не брезговал прокатиться по шоссе на отличной немецкой спортивной машине. У него имелось довольно смутное желание поддерживать добрые начинания, однако он ненавидел неэффективность, присущую большинству благотворительных фондов. Он был нетерпелив, как бык, и твердо уверен, что единственные заслуживающие внимания проблемы – это проблемы, решение которых требует нескольких лет. Он исповедовал буддизм, но не страдал от того, что является капиталистом. Он выказал себя навязчивым всезнайкой, пренебрегшим мнением более умных и опытных людей, однако оказался совершенно прав относительно их катастрофической маркетинговой наивности. Он бывал агрессивно-грубым, а затем искренне в этом раскаивался. Он бывал непримиримым, однако демонстрировал живейшую готовность учиться. Он уходил, а затем возвращался, чтобы попросить прощения. Его возмутительное поведение в «Саду Аллаха» впоследствии стало частью мифа о Стиве Джобсе. Более тонкий план его души многие годы оставался незамеченным. Чтобы по-настоящему понять Джобса и ту невероятную трансформацию, которая произошла с ним в течение его богатой на события жизни, попытайтесь сопоставить обе грани характера этого необыкновенного человека.