– Откуда вылили?

– Как бы с верхней спальни. Но там всё чисто… Я только краем глаза всё рассмотрела и сразу помчалась сообщать.

К моменту прибытия коронованных персон уборка в загаженных апартаментах уже велась полным ходом. Жижу зачерпывали совками в вёдра, остатки на полу собирали тряпками и пучками соломы. Над одним из таких вёдер и склонились обе подруги:

– Давай, Верусик, определяй, что это такое. Ты ведь у нас химик-нефтяник.

– Не смешивай чеснок и манго! – заметила та, начав растирать пальчиками несколько капель непонятной субстанции. Даже понюхала. После чего заявила с уверенностью: – Чего тут определять. Машинное масло, используемое в двигателях. Жутко старое и грязное, видимо, выкинутое после замены на новое.

– Ага, выкинутое, говоришь?

– Подозреваешь своего древнего грека Платошу?

– Пока нет. Но идём наверх, глянем оттуда.

А предварительно отдала распоряжение принести высокую стремянку.

Наверху обе землянки пробыли ещё дольше, заглядывая в простенки тайного лабиринта и обсуждая саму суть трёх раскрывшихся фрагментов:

– Смотри, этот уходит вверх и в сторону, этот идёт вторым сюда. А потом уже кусок стены опускается вниз, делая весьма удобным выход из стены.

– И куда дальше? Карабкаться с трудом вверх? Или прыгать в спальню с высоты чётырёх метров?

– Подумай лучше: не прыгать, а «шагать».

– О-о-о! Ты думаешь?..

– Уверена! Потом снизу заберёмся по лестнице и обязательно нащупаем на торце того выступа какой-нибудь символ.

– Ой, как здорово! Неужели они есть в этом дворце?!

– Чего ты так кричишь?.. Тут много чего есть, просто мы с тобой эти символы не видим…

– Ага… А он, значит, видит?

– Не сомневайся. Причём очень хорошо видит, издалека!

– Ух ты-ы-ы… Именно это ты от нас скрывала?

– Не столько скрывала, сколько сама была не уверена в своих выводах и предположениях.

– Постой… Но теперь получается, что Когуярский – это ходок между мирами? Точнее говоря – Грибник?

– Ну-у-у, вряд ли он Грибник. А вот между мирами туда-сюда шастает. И уверена, что в подвале он тоже что-то отыскал. Иначе куда это он за поясами с груанами мотался? В данном мире даже легенд о подобном не существует. А он посмотри, сколько нанёс, да и потом сколько на раненых потратил. Так что… теперь почти всё рассказала. Осталось только дождаться возвращения экселенса Когуярского.

Вера с минуту рассматривала то императрицу, то зев потайного выхода:

– А что, боишься, что он не вернётся? Что он тебя бросил?

– Ох, Верка! Не трави душу. Бросить он меня не может по умолчанию, но… Кто поймёт, что у него на уме? Ни один философ ещё толком не объяснил предпосылки в сознании мужчин, толкающие их на те или иные поступки. Но в данном случае я боюсь другого: что он не сможет вернуться.

– С какой стати?

– С какой? Давай думать вместе. Сколько раз мы с тобой мотались в статую богини Герчери, вытаскивая сокровища – не счесть. Потом и в три других мира после рассказов Кати заглядывали. И помнишь, как при переходе в мир Морской Бездны, да и обратно вода морская за нами проскакивала?

– Ещё бы! Один раз так хлестнуло следом, что нас чуть с приёмного камня не смыло. Тем более он под уклоном стоял.

– Вот! А теперь представь, куда это Платон отправился, если при уходе туда здесь чуть ли не тонна отработанного масла выплеснулась?

На этот раз Вера, считавшаяся наиболее технически подкованной в трио Ивлаевых, представляла недолго. Почти моментально выдохнула:

– Кошмар! Получается, что с той стороны некий резервуар с большим давлением. Он в него шагнул… э-э-э… там всплыл, а вот назад… И как назад?