Смех как неожиданно наступил, так внезапно и дезертировался в неизвестном направлении.

Я, совершенно ошарашенная мужской откровенностью, вытаращила глаза.

 — Хорошо, Максим Борисович. Я учту на будущее.

 — А еще лучше вообще никуда не лезть. Сами при желании проявят инициативу.

Подошедшая официантка подоспела очень вовремя, чем спасла меня от необходимости отвечать. Я стыдливо опустила глаза к чеку. М-да-а-а, неловко быть свидетелем таких бурных сцен. Да еще и с довольно неудержимой реакцией.

Вложила требуемую сумму, сверху добавив пару купюр в качестве чаевых.

Взглянула на окно. Ого! Какая темень! Хоть и время-то еще раннее.

Зазвенел мой мобильник.

 — Алло.

 — Альбина, ты домой когда? — строгий голос отца, как всегда, заставил закатить глаза. Ну как он не может понять, что мне уже целых девятнадцать лет! И что я уже взрослая и имею полное право немного задержаться в кафе с подругой! Хорошо хоть допрос с пристрастием еще не устроил.

 — Скоро, а ты разве еще не на работе?

 — На работе. Если ты далеко от дома, такси вызови. Не ходи по ночи. Мать волнуется.

Лучше бы не командовал, а разрешил на права отучиться. Отец последний год только и делал, что этой цели крылья подрезал. Я уже хотела посещать занятия тайком от родителей... Но идти против них смысла нет никакого. Если отец захочет — я никогда не сдам экзамены. Иногда мне кажется, что знакомые у него повсюду.

 — А ты, можно подумать, не волнуешься. Хорошо, вызову.

 — Умница. Все, Цветочек, я занят. Не заставляй нас переживать.

Не дожидаясь моего ответа, папа сбросил вызов. 

А я с удивлением обнаружила, что преподаватель с меня глаз не сводит.

 — Почему погрустнела, Олененок? Быстро же прошел эффект от циркового представления.

 — Устала. Домой нужно собираться.

 — Согласен. И мне пора. Хорошего тебе вечера.

С этими словами преподаватель поднялся, прихватив с собой расчетницу. Совершенно не переживая, что это может быть ниже его достоинства, он приблизился к обслуживающей нас официантке, протянул деньги, спрятанные в кожаной обложке, весело подмигнул девушке и скрылся в дверях.

А я проводила мужчину грустным взглядом и мысленно произнесла: «И вам хорошего».

Так, мне осталось вызвать машину, и можно потихоньку собираться. Тем более что здесь уже не осталось ничего (а точнее никого) интересного.

Набрала номер проверенного такси и стала ждать, пока отвратительная, режущая слух громкая мелодия сменится замученным голосом оператора, который все еще силился выдавить хоть капельку дружелюбия.

Но ожидание мое оказалось напрасным, потому как динамик телефона нагло и так не вовремя перестал издавать хоть какие-то звуки. Я возмущенно оторвала агрегат от уха и посмотрела на экран. Шика-а-а-а-арно. Батарея села.

В течение минуты обдумывала что лучше: поехать на метро или вызвать такси через администратора. И решила, что в подземке ничего страшного нет. Время-то, собственно, еще детское.

Совершенно спокойно я вышла на улицу и сразу почувствовала неприятный запах. Повернула голову в сторону. Столкнулась взглядом с самыми наглыми глазами, которые я только видела в своей жизни.

Максим Борисович все еще здесь. Курит.

 — Такси ждешь? — задрав голову, Кульчицкий выпустил дым в небо.

 — Не сегодня.

 — Отчего же? Родители правильно делают, что волнуются о твоей безопасности. Давай, вызывай.

А откуда он знал, что я разговаривала с отцом?

 — Не могу.

В ответ на его вопросительный взгляд пришлось пояснить, помотав в воздухе темным экраном:

 — Батарея разрядилась.

 — М-м-м, — сделал очередную затяжку. Он так притягательно держит сигарету между аккуратными пальцами, что мне вдруг первый раз в жизни самой захотелось затянуться. Ну ладно, во второй, если уж быть совсем откровенной. — Можешь воспользоваться моим. И учти, если вдруг надумаешь сбежать со всеми моими контактами, догоню я тебя быстро.