Загадка.

Попыталась пошевелить пальцами. Получилось. Соединила указательный с большим и надавила ногтем на подушечку. Чувствую.

Видимо, всё же проснулась. Взгляд сместился на дверь каюты, над которой висели небольшие часы.

01:12

Ночь. Скорее всего, планировалось, что анабиотический сон мягко перетечет в обычный, и экипаж корабля «Феникс» очнется утром, услышав сигнал подъема.

А у меня всё через жопу! А почему? Наверное, потому что она у меня шикарная!

Я продолжала лежать и пялиться в потолок. В мед.отсек идти смысла не было. Не факт, что врач уже очнулся. А сама я права брать медикаменты без его ведома ну никак не имею.

Поморщилась. Закрыла глаза, но уснуть не получалось.

Это был мой первый гиперпрыжок, так что есть вероятность, что моё тело просто не может осознать, что его за 34 часа перенесли на 20 световых лет в пространстве.

Усмехнувшись, неожиданно даже для себя зевнула. Челюсть хрустнула.

Закрыв рот, причмокнула. Захотелось есть.

Встала. Ватные ноги не слушались. Сделав два шага, упала на колено, больно ударившись.

На четвереньках доползла до двери и с трудом по стене поднялась. Выдохнула. Упершись лбом в панель, медленно досчитала до десяти, потом до двадцати... Не помогала мне эта занимательная математика. Всё перед глазами расплывалось. Кишки сводило от голода.

Чувствовала я себя просто паршиво.

Приоткрыв дверь, моргнула от неожиданности. По коридору шел молодой мужчина. И не просто шел, а в одном полотенце. То есть только кусок короткой ткани, каким-то чудом соединённым на торсе, при этом часть его гладкой ягодицы всё же сверкнула перед моими глазами. И это было странно, потому как вдоль его позвоночника и на пояснице имелась густая растительность.

Ошарашенно моргнув, я снова соединила указательный и большой пальцы, надавив до боли ногтем на подушечку. Больно. Значит, не сон.

Полотенчико приподнялось, и высунулся длинный, гибкий, покрытый густой шерстью хвост. Открыв рот, я, наконец, соизволила оторвать взгляд от мужского зада и скользнуть выше.

Шатен. Высокий. Гибкий, мускулистый, но не широкий, как шкаф.

С командой я была знакома только по документам. Нас вводили в анабиотический сон в мед.отсеке по очереди, учитывая параметры организма, а потом развозили по каютам. Так что помнила я точно одно — передо мной в медкабинет заходил мерзкого вида блондин, а врач, что делал мне инъекцию — пожилой брюнет с трясущимися руками.

Хм... А это тогда что за индивидуум?

Хвост скользнул по бедру незнакомца и повис. А его хозяин свернул за угол.

Мой живот снова заурчал. Вот только идти куда-либо расхотелось. Мало ли кто там еще в чем мать родила расхаживает.

Прикрыв дверь, с трудом добралась до койки и мешком упала на неё. Перевернулась на спину.

Замерла. Глаза слезились от напряжения. В области желудка противно ныло. Подумав немного, вспомнила, что закидывала в свой рюкзак с вещами синтетические сухари со вкусом натурального хлеба.

Снова скатившись с кровати, поползла к своему багажу...

... Еще через минуту помещение наполнил довольный хруст.

Жизнь, казалось, налаживалась.

Я сидела на полу, откинув голову на матрас. На потолке, словно зловещая роза, расползалась паутина розовой плесени. Какой агрессивный вид! Растет с бешеной скоростью.

Поморщилась.

В два часа ночи по корабельному времени плесень владела всеми моими мыслями, словно гипнотизируя.

Я, конечно, понимала, что «Феникс» — судно ненадежное. Когда подписывала контракт на этот единственный полет, видела все огрехи этого межзвездного корыта С класса.

Но... эта чертова плесень!