С утра, вооружившись хорошей солнцезащитой, той самой широкополой шляпой и новым стильным вязаным костюмом для пляжа, заказанным на Алике, но у проверенного продавца с хорошими рекомендациями- и потому выглядящим на люкс, я спускаюсь в марину к обозначенному времени.
Каково же мое удивление, когда у катера меня дожидается тот самый мужчина, которого я незаслуженно обругала, а он даже не понял- за что…
– Вы?– спрашиваю растерянно и снова краснею.
Он выше меня головы на две. Темные волосы слегка подернуты светлыми бликами- выгорели на солнце. Глаза… Господи, у него такие бездонные голубые глаза, что марина отдыхает! Улыбается…
Улыбается мне, хотя должен гоготать над тем, какая я все-таки нелепая вчера была…
– Хеллоу,– обращается дружелюбно на хорошем английском,– меня зовут Серкан и я буду вашим сопровождающим во время прогулки…
Сопровождающий, блин…
6. Лучший из лучших
Знала бы я тогда…
Вот точно бы просидела в номере до конца «ревизорской командировки»…
Это даже не катер, а небольшая яхта. Мы только вдвоем. Это одновременно пугает и щекочет нервы… в целом в качестве мести он может меня притопить…
Я завороженно смотрю на то, как Серкан управляется с судном. Плавно и в то же время, контролируя все происходящее.
Мы выходим из гавани и он начинает свой легкий и непринужденный рассказ.
– Вы уже знаете, куда именно мы идем?
– Мне сказали, это просто экскурсия по побережью…
–Не совсем. Наше место назначения- остров Сулуада. Его еще называют турецкими Мальдивами за белоснежный песок и лазурный цвет воды. А еще на этом острове живут занесенные в Красную книгу черепахи каретта. Обычно туристы направляются туда из порта Адрасан, но у нашего отеля очень глубокая марина и мы организовали прямой переход. Это существенно экономит время на транспорт из отеля до порта. Морем расстояние до острова составляет не более десяти километров.
Я слушаю его мягкий бархатный голос, подставляя лицо нежным ноябрьским солнечным лучам. У Серкана восхитительный английский и вполне себе неплохой рабочий русский- и он, кажется, совершенно не испытывает ко мне антипатии за вчерашнее. Но мне все равно хочется извиниться, ведь накануне я это толком так и не сделала…
– Серкан, простите за вчерашнее недопонимание… Я… приняла грубый голос на видео того мужчины за гадость в свою спину и обрушила гнев на Вас, так как…
Да не знаю, почему на него… Больше турков поблизости там не оказалось…
Он сосредотачивается на мне взглядом. Пристально смотрит, но не зло. С каким-то интересом что ли. Азартным.
–Все нормально… А что было на том видео?
Я тушуюсь и краснею.
– Нелицеприятная фраза в сторону русской девушки, явно сказанная турком… Так вы обычно обращаетесь к русским девушкам, которые неприлично ведут себя на отдыхе…
– И как обращаемся?
Он откровенно потешается.
Улыбается своей обворожительной улыбкой и снова заставляет меня краснеть…
– Наташии…
–Разве это не красивое русское имя?
– Но не в таком исполнении,– морщусь я…
Он снова смотрит на меня и улыбается.
– Вообще, у нас не зря так любят говорить «Наташа» на красивую русскую девушку. В этом нет никакого оскорбления. Дело в том, что для турецкого языка это имя крайне благозвучно- «естественная любовь». Так его можно перевести дословно, если прислушаться к произношению его слогов. Кажется, что оно состоит из двух турецких слов – Нат и Ашк.
–Ооо, так это меняет дело,– усмехаюсь я. Он тоже отвечает смешком.
Мне удивительно легко с ним. И невольно волнительно.
Даже одергиваю себя сейчас внутренне, что реально веду себя как какая-то типичная «Наташа» с отпуска.