Лошади испуганно встали на дыбы Раздались крики, всадники полетели на землю.

Я объехала шадарита, пытавшегося бежать едва вскочив на ноги Но потерял свой шлем. Поймав его за волосы, проволокла ярдов пятьдесят и только тогда обернулась, чтобы посмотреть на жертву этого столкновения.

Так. Лебедь, Мотер и Нож. И этот проныра и болван. Колдун доморощенный. Копченый. И что теперь?

Мотер, Копченый и Нож оставались на лошадях. Стеная и ругаясь, валялся на земле Лебедь. Затем он встал, выругался разок и, толкнув ногой упавшего шадарита, оглянулся в поисках своей лошади.

Копченый был до чертиков перепуган. Он был белым, как полотно, и беспрерывно что-то шептал.

Ни Мотер, ни Нож не обращали внимания на эту пантомиму. И я решила – значит, ничего страшного с Копченым не стряслось.

Мой пленник пытался вырваться. Я отпустила его, протащив еще несколько ярдов, когда лошадь понеслась быстрее, чем он мог бежать. Он пролетел вперед, ободрав лицо о землю, и рухнул у ног Лебедя. Лебедь уселся на него.

– А вы-то тут что делаете? – спросила я Мотера. Он был единственным из них, способным дать вразумительный ответ.

– Нас послала Радиша. Она хочет знать, что тут происходит. Дошли слухи, что вы не то живы, не то умерли.

– Еще не умерла. Не совсем. Подоспели мои люди.

– Гопал. Хаким. Отведите этих двух куда-нибудь и выпытайте у них, почему они тут шпионят.

Гопал и Хаким были людьми Нарайяна. Единственными, кто умел ездить верхом. Вероятно, он послал их, чтоб потом они доложили ему обстановку. Лебедь, поднявшись, прислонился к ноге Мотера.

– Чтобы узнать это, совсем не обязательно выкручивать руки. Последнее время ходят самые невообразимые слухи. Джах беснуется, как кот в конуре.

– Да?

– Все шло по его плану. Он первым вернулся из Деджагора Но ему не повезло. В Годже его опередила Радиша. Она перекрыла ему все дороги. И все же он считал, что держит весь мир в своих руках, до тех пор, пока не пронесся слух, что кто-то в пух и прах разбил отряд Хозяев Теней. А вслед за тем стало известно, что это ваших рук дело. То, что вы живы, идет вразрез с его планами. Отряд завоевал славу, собравшись вновь так скоро, отчего все жрецы выглядят хитроумными и эгоистичными подонками. Нож хмыкнул. А Мотер сказал.

– Слава Отряда по праву принадлежит и вам. То, что Отряд стал таким, каков он есть, – ваша заслуга, вы наглядно это и продемонстрировали, будучи женщиной. – Он пристально посмотрел мне в лицо. – Но теперь то, что вы – женщина, может стать помехой.

– Мне и раньше выпадало действовать в одиночку, Мотер.

Я никогда не бывала абсолютно счастлива. Но счастье – создание капризное. Оно не рождается вместе с человеком. Это – не то, чего ждешь, скорее, что ты принимаешь, когда сталкиваешься с ним лицом к лицу. А пока хватит и могущества.

– За Джахом числится должок. Он уязвим. У меня тут тысяча человек. И любой скажет вам, что Джах предал нас у Деджагора. Если бы не он, мы бы выиграли сражение.

– Мы наблюдали за сражением, – удивил меня Лебедь. – И все видели. И уйма присоединившихся к нам людей тоже видели все это. Даже люди самого Джаха вынуждены это признать.

– Честность по отношению к товарищам, – пробормотал Мотер. – Но его не так просто вышибить из седла.

Гопал напомнил мне, что трое шадаритов улизнули. Да уж. Теперь они помчатся прямиком к своему хозяину, и тот наверняка предпримет ответные шаги. Но я была уверена, что торопиться он не станет. У Джаха всегда была склонность колебаться. И прежде чем на что-то решиться, он все как следует взвесит.

– Назад, в лагерь. Лебедь, идем. Гопал, приведите пленников. – И я галопом понеслась вперед.