– Свен, присоединяйся к Крису. Лучше, если вы будете дежурить по двое. Следующими пойдут Гил и Икар.

– А ты? – спросил волосатый у проводницы.

– А у меня есть это, – Ремая подкинула в руке игольник и ловко засунула его в небольшую сумку, расположенную на поясе её комбинезона. – Этот игольник был доведён до ума Гефестом, так что сможет удивить даже вожака белых урусов.

При одном упоминании о самом сильном и свирепом хищнике ледяного континента все передёрнулись. Одна лишь Ремая усмехнулась и двинулась к очагу.

Я же сперва подошёл к Аелле. Она уже не была такой бледной и дышала гораздо лучше. Неизвестно, что сделала проводница, но это явно пошло сестре на пользу. От очага послышался грохот посуды, и я поспешил присоединиться к закатникам. Голод накатил на меня с новой силой, норовя захлестнуть с головой и превратить в хищного зверя.

Похлёбка была восхитительна: густая, наваристая и невероятно ароматная. Даже не верилось, что подобное вообще возможно. Словно я впервые попробовал настоящую пищу, питаясь до этого момента исключительно перемолотыми камнями и льдом. Да и не ощущал я последние циклы другого вкуса, кроме собственной крови.

С каждой ложкой, отправленной в рот, по телу распространялось тепло. Я чувствовал, что становлюсь сильнее. Нужно гораздо больше пищи и тогда смогу поднять и пронести тот большой камень так далеко, как только потребуется. Но я и так уже съел две порции, и похлёбки осталось только на Криса и Свена.

Гил и Ремая не отставали от меня и так же умяли по две порции. Пока мы ели, в пещеру залетали звуки ещё нескольких стычек. Лай, рычание койотов и их жалобный визг, когда дело доходило до схватки с неизвестным зверем.

Противник койотов никак не давал о себе знать. Лишь изредка был слышен скрежет острых когтей по камням.

Ели мы молча и не сводя взгляда с выхода из пещеры, поэтому прекрасно видели, как каждый раз вздрагивал Крис, а Свен хватался за камень, готовясь отражать нападение.

Прошло ещё немного времени, Ремая посмотрела себе на руку и сказала, что пора нам с Гилом заступать на дежурство.

Неужели у неё там часы? И такие маленькие, что смогли поместиться на руке?

В Керосе имелись часы только в доме главы поселения и были такими большими, что для их перемещения требовалось несколько человек.

После этих мыслей перед глазами вылезли цифры.

23:13

Невероятно! У меня в голове встроены часы, которые я в любой момент могу вызвать и спрятать.

– Свен, дай Икару свой нож и не ворчи, ничего он с ним не сделает. Если зверь прорвётся мимо него, то легко вцепится спящему в глотку, и нож тебе тут точно не поможет, – сказала проводница, вернув меня в реальность. После чего волосатый нехотя передал своё оружие. – Я сейчас отправлюсь спать и сменю вас через четыре часа. Смотрите внимательно и в случае малейшей опасности начинайте орать, чтобы мы проснулись. Пора уже взрослеть и самим нести ответственность за свою жизнь.

Эти слова были явно адресованы Гилу, который воспринял их совершенно спокойно. Просто кивнул, соглашаясь с Ремаей, после чего мы остались вдвоём.

Снаружи нас не было видно, поэтому мы стояли, совершенно не прячась. В этом не было никакого смысла. Раз человек не может никого разглядеть за пеленой, установленный цитаделью, то и звери не смогут.

Холодный ветер не залетал в пещеру, как и снег с ледяными осколками. Тусклый свет не выходил за границы убежища, но его вполне хватало, чтобы разглядеть пытающиеся пробраться к нам ледяные крошки.

– Как ты уже понял, мы с Крисом братья и наш отец – глава Закатного, – осторожно заговорил Гил, когда все уже уснули. Крис, что-то бормотал во сне себе под нос, а Свен со свистом втягивал воздух. Одна лишь Ремая не издавала никаких звуков. Она легла рядом с Аеллой и даже накрыла её частью своей накидки. – Так вышло, что я не смог отправиться на своё испытание, когда мне исполнилось тринадцать. Подхватил ледяную лихорадку и боролся с ней семь циклов.