– Ждали момента, значит, – невесело усмехнулась Ло. – Все эти разговоры о воинской чести, о клановой доблести… Они выждали момент – и ударили. А я нарушила устав – потому и спаслась. Случайно…

– Ты нарушила устав, чтобы спасти человека, – напомнил Маркус. – Ло, милая, мы стольких убили на этой войне. Ты имела право спасти хотя бы одного. Ты никого не предала тем, что выжила.

– Я нарушила Устав, – упрямо повторила Ло. – Мы должны были держать резерв на максимуме – во избежание непредвиденных случайностей. Чтобы защитить взрыватель и активировать его в нужный момент. А я слила большую часть резерва на спасение этого мальчишки. Маркус, я ведь даже не видела его потом. Я даже не знаю, наш он был или вольфгардец, понимаешь? Он так обгорел… Форма почернела и впеклась в тело… Пресветлый, он обгорел совсем, как Этьен, только Этьен – сразу, мгновенно, а этот был жив и кричал, пока еще кричать мог…

Она склонилась еще ниже, почти уткнувшись лицом в колени, и Маркус пересел к ней, обнял за плечи, погладил по голове, как маленькую.

– Ло, милая моя, девочка… Ну прости, родная. Я не хотел бередить…

– Я ничего не помню, – измученно сказала Ло, – а ведь хочу вспомнить больше всего на свете. Нет, больше всего я хочу вернуть свою магию. А потом найти тех, кто убил Арчи с Колином, и убить их тоже. Маркус, это безумие?

– Для боевого мага? Для мага вообще? Или для простого человека? Ло, ты права во всех трех случаях.

Он обнимал ее так крепко и вместе с тем нежно, от него пахло хорошими мужскими духами, алхимическим кисло-горьким дымом и, совсем немного, самим Маркусом, здоровым молодым мужчиной. Значит, ее письмо выдернуло некроманта прямо из-за работы, и он кинулся сюда, даже не приняв ванну и не сменив рубашку. Ее Маркус, верный, заботливый, всегда готовый примчаться и спасти. Только вот теперь он ровным счетом ничего не может сделать.

– Я виновата в том, что нарушила Устав, – тихо продолжила Ло. – У целителей дежурил совсем еще мальчик-адепт, ему не хватало сил. Он плакал, глядя на этих, последних… Я слила ему свой резерв досуха и сидела рядом, пока один мальчишка лечил другого. Будь она проклята, эта война… Я думала, что успею восстановиться, и вообще, нас же было трое! Трое дежурных магов, как и положено. Никто даже не узнал бы, что я такое вытворила. А они ударили! И волна не сожгла меня, как остальных, а только выжгла каналы…

– И поэтому ты очнулась и смогла активировать взрыватель! – рявкнул Маркус. – И выполнить приказ! Хватит, Ло! Хватит выедать себе душу, слышишь? Если б ты погибла вместе со всеми, вольфгардцы вошли бы в Руденхольм! Тебе надо благодарить Пресветлого, что ты слила резерв, поняла? Иначе…

– Нет, Маркус, – устало покачала головой Ло. – Благодарить – не могу. Да, я его взорвала. Но как? Дознаватель спрашивал, а я сама не могла ничего ему сказать. Как я активировала проклятый взрыватель, если на это нужна была магия? Я же… я просто не могла! У меня не было ни капли силы…

– Значит, немного осталось. Всегда остаются какие-то крохи, даже если полностью выкладываешься. Ло, ключ от взрывателя был у тебя в ладони. Ты лежала рядом с передатчиком. Я сам тебя вытаскивал – тут не ошибешься. Больше некому было, понимаешь?

Ло глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. Все, что говорил Маркус, было абсолютно логично и потому правильно. Никто не мог воспользоваться ключом, кроме тех трех, на кого он был настроен – команды боевых магов Ордена. Даже любой другой маг. Ключ привязывали трижды: на кровь, на магию и индивидуальный отпечаток души – во избежание предательства или ошибки. Арчибальд Леруазен, Колин Вестфален и Лавиния Ревенгар – лучшие из лучших…