– А куда она денется? – Рэсс ухмыльнулся так, что меня передернуло. Не дай бог, он поступил с рыжей так, как со своими любовницами. За это… я… я… размажу его по стене, прямо тут. Внутри закипало бешенство. Только-только схлынуло, и опять разгоралось, душило. Я будто вновь угодил на пожар. Дым не давал вздохнуть, а беспощадный огонь норовил поджарить внутренности. Боль в ладонях напомнила о разодранной отросшими ногтями кожи.

– Надеюсь, ты ее не тронул? – прищурился я, сдерживаясь из последних сил.

– Да не трогал я твою айшару! – усмехнулся Рэсс. – Клянусь! – поднял руку вверх, словно и впрямь клялся. – Да и на счет накрытого стола шутканул. На самом деле, я собрал всех выработать стратегию, – посерьезнел Второй. – Теперь у нас две айшары. ОНО ушло в другую часть пригорода. Надо воспользоваться передышкой и как следует поработать на месторождении. Тем более, что полукровкам и нужно то – указать, где бриталлий. Остальное – мы сами. И еще! Бэррейн что-то там такое обнаружил… в камне. Говорит, это важно и нехорошо. Так что мы послушаем его, разработаем планчик и будем кутить – кто как хочет и может.

Я вздохнул. Куда ни шло. Схвачу Пламя, посажу рядом, и пусть вырывается. Я ощутил небывалый прилив сил от мысли, что рыжая никуда не денется, если пригвозжу к стулу и к себе руками. Может биться как птица в силках, но черта с два освободится.

Впрочем, какой смысл? Показать каков я? И что мне не за что симпатизировать?

Тьфу-ты! Сопли какие!

Я перестал себя понимать. Что понимать – узнавал с трудом. Меня обуревали противоречивые чувства, желания. И все оттого, что Рэсс вызвал Пламя на неофициальный совет льеннов. С этим надо что-то делать. Если я всякий раз буду сам не свой от одной мысли о рыжей, придется оставить пост вождя и запереться от греха подальше в собственных комнатах.

Я отлично осознавал – какой бред выдавала лихорадка предвкушения новой встречи с Пламенем. Но поделать ничего не мог. Стоило привести в порядок мысли. Убраться в мозгах с метлой и совком. Я воззрился на Рэсса, который ухмылялся, наблюдал за мной и не думал уходить восвояси.

– Приперло, да? – спросил вдруг. Мне показалось или в голосе Второго мелькнуло сочувствие?

– Ты о чем? – я прищурился, поймав цепкий взгляд Рэсса.

– Ты прекрасно знаешь, о чем я! – ухмыльнулся Второй. – Не делай вид, что бросился в ОНО, чтобы девка понаходила нам бриталлий. Ты хочешь ее поиметь! Это очевидно даже слепому. А все зрячие заметили еще во время вашей первой встречи!

Более чем прозрачный намек Рэсса ударил пощечиной. Но вместо того, чтобы снова закипеть, я внезапно отчасти пришел в себя.

– Будто бы ты на Рэйн не заглядывался! – я испытал злорадное удовольствие от того, как передернулась физиономия Второго. Я задел его за живое.

Рэсс расправил плечи, выпрямился.

– Она не для меня! Слишком хлипкая! – деланно фыркнул. – Ты знаешь, я люблю пожестче. А в порыве… э-э-э… страсти могу и вовсе силу не рассчитать. Рэйн не выдержит… – он глубоко вздохнул. – А если и выдержит, возненавидит.

– Ну да, побоев не выдержит! Ты ведь иначе удовлетвориться не можешь? – бросил я Второму в лицо.

Его бледную кожу залила краска – на щеках запылали костры.

– Не твое дело! – прошипел Рэсс.

И тут меня словно в ледяную крошку окунули. Ну вот что мы творим? Зачем? Психуем из-за баб? Из-за полукровок, которые от нас нос воротят? К чему придем в итоге? Подеремся? Крайне взрослый и разумный способ решения проблемы – сцепиться на потеху племени. Первый и Второй впервые за историю льеннов колотят друг друга из-за баб. Причем, не потому, что не поделили их. Потому, что вздумали помериться – кто безразличней пассии. Да и девки одна другой хлеще. Рэйн воротит нос от пристрастий Рэсса к… э-э-э… жесткому сексу. Пламя… для Пламени я не более чем презренный чужак на пути к желанному самоуничтожению. Не история – мечта летописца.