– Все так.

– Ну а как мы выберемся из карцера, где нас держат?

Я не успел ответить, снова вмешался второй пленник, куда более оптимистичный, чем офицер.

– В карцере сидят не все. Несколько дней назад пригнали новых пленных, их пока держат в яме. Меня вместе с ними. Закрывают на замок. Во время намаза там никого нет.

– Вот, хорошо. Нужно только придумать, как открыть замок.

– Не нужно. Решетка на петлях из толстых веревок. Если их перерезать, можно сдвинуть решетку и выбраться наружу.

– Хорошо. Тебя как звать?

– Сергей!

– Толково соображаешь. Бойцы из ямы могут выпустить тех, кто будет находиться в карцере. Дальше разбиться на две группы. Одна к пулеметам, вторая к складу с оружием, где полно автоматов, гранат. Прямо на углу здания используйте МОН-ку, отсеките душманов, которые попрут на вас с юга. У вас будет преимущество, если ударите все вместе. Добьете гранатами и стрелковым оружием. На самом деле это куда реальнее, чем кажется!

– Немыслимо!

– Немыслимо не только для тебя, но и для них! – ответил я. – Глаза боятся, а руки стреляют!

– М-м… Ну-ну! А рация на хрена? – спросил летчик, глядя на меня с недоверием. Нехороший взгляд, как будто я ему что-то должен и не хочу отдавать.

– Вертушки вызвать! Шифровальная аппаратура тяжелая, на ногах ее далеко не унесешь, а группа должна быть мобильной, иначе нас просто перебьют. Там несколько блоков в комплекте, – я вспомнил про те фотографии, что нам показывал на базе подполковник Захарченко.

– Сдурел? – возмутился летчик. – Это же Пакистан, сюда ничего не прилетит. Весь твой план ‒ это чушь. Из области фантастики. Не знаю, на кого он рассчитан! Это вы в своем спецназе мастера на все руки, горы можете зубами грызть. А я так не умею, меня не на то учили.

Я посмотрел на него с удивлением.

– Верно, сюда наши вертолеты не прилетят. А вот несколько километров на северо-запад уже граница с Афганом, так что туда они долетят и прикроют огнем. Особенно когда узнают, что вы везете аппаратуру. План рассчитан на людей, которые хотят вернуться домой. Реальный план. Тебя, кстати, как звать?

– Ну, старший лейтенант Шерстнев, и что?

– Сейчас ты военнопленный, а не офицер! – сдержанно напомнил я. – У тебя вместо военной формы – рваные тряпки! Да и сам ты больше на животное похож. И я, вообще-то, имя твое спрашивал. Что, никак понять не можешь, что твой единственный шанс вернуться домой, это мы? Я мог бы не сидеть тут и не доказывать тебе, что шанс использовать ты не хочешь. Мог бы уйти и забыть, что видел вас тут. Пойми, дурья твоя башка, что никто за вами сюда не придет, никто не прилетит? Ваша свобода в ваших руках. Подумай. А еще, рекомендую тебе сбавить тон.

Тот посмотрел на меня со злостью, но второй толкнул его в плечо.

– Продолжай.

– К семи утра постарайтесь захватить лагерь, мы подойдем к вам с юга. И тогда будем рвать когти.

– Я не знаю никого, кто мог бы управлять бронетранспортером.

– Это уже решим на месте!

Я взглянул на часы. Время намаза подходило к концу. А мне еще нужно успеть завершить кое-что…

– Итак, работаем? – напрямую спросил я, глядя на обоих военнопленных. – Или отбой и сидите тут, пока рак на горе не свиснет! Решайтесь!

– Работаем! – ответили оба. Видимо, Шерстнев сообразил, что он не в том месте, где нужно пальцы веером гнуть.

– Тогда за дело! К восьми утра лагерь должен быть ваш! Американцев здесь не будет, они в полном составе уедут. А там и мы подоспеем, главное ‒ нас не покрошите!

– Добро!

– Держите нож! – я протянул им свое оружие. – Пригодится! Серега, главное, все делайте вместе!