Перепуганный шофер даже не погнался за убийцей. ЦК правых эсеров, узнав об этом теракте, было возмущено тем, что Семенов без их приказа осуществил его, и публично отказалось взять на себя ответственность за его проведение. Семенов фактически превращался в вожака частной банды, и смерть Володарского теперь лежала только на нем. Семенов впоследствии показывал: «Это заявление было для нас неожиданным и морально огромным ударом… Я виделся и говорил с Рабиновичем, и, как представитель ЦК, Рабинович от имени ЦК мне заявил, что я не имел права совершать акта, и я должен был согласно последним указаниям Гоца ждать». Из показаний Коноплевой, боевика группы: «Этот акт (отречение ЦК. – Авт.) произвел тяжелое впечатление на весь отряд, и в особенности на Сергеева, который благодаря отказу партии оказался в положении простого убийцы… Того же дня я встретила на Литейном в явке «Дело народа» Рабиновича, который выразил негодование на то, что акт был произведен преждевременно, и передал приказание Семенову от имени ЦК о немедленном выезде группы из Петрограда».
Семенов хорошо понимал, что рано или поздно чекисты узнают, кто это сделал, и выследят Сергеева. Тут дело времени. Донской и Гоц, один из лидеров партии правых эсеров, без особого душевного трепета сдадут его чекистам. ЦК правых эсеров, чтобы обезопасить себя на этот счет, даже принял официальное постановление: запретить проведение террористических актов как неспособных радикально повлиять на сложившуюся обстановку.
После убийства Урицкого в Петрограде оставаться было опасно, и Семенов вместе с Сергеевым перебрался в Москву. Потом вызвал сюда и Коноплеву. Накануне ее приезда его пригласил к себе Енукидзе. Он был секретарем Свердлова и занимался вопросами военной разведки. Они были знакомы с юности. Енукидзе угостил Семенова ужином, они выпили вина. И Енукидзе предложил старому приятелю, о котором знал почти все, в том числе и о его причастности к убийству Володарского, поработать на военную разведку. Речь шла об одном деликатном деле.
– А что за дело, Авель Сафронович? – спросил Семенов.
– Покушения на Ленина и Троцкого, – ответил Енукидзе. – Но нам нужно, чтобы ты как бы подготовил эти убийства. Подобрал группу, добился согласия ЦК, нашел подходящего исполнителя, на твое ЦК и этого исполнителя потом и ляжет вся ответственность.
– А само покушение будет? – спросил Семенов.
– Это не твоя забота! – ответил Енукидзе.
К портрету Семенова
Семенов-Васильев Григорий Иванович, родился в эстонском городе Юрьев, 27 лет, самоучка, с 24 лет член эсеровской партии. Был комиссаром конного отряда, с конца 1917 года член военной комиссии ЦК правых эсеров, руководитель боевой группы правых эсеров. Писатель Виктор Шкловский, знавший Семенова, так его характеризует: «Человек небольшого роста в гимнастерке и шароварах, с очками на небольшом носу… Тупой и пригодный для политики человек. Говорить не умеет».
И Семенов стал работать. Другого выхода у него не было. Позднее, в 1922 году, на шумном процессе против правых эсеров, которых обвиняли в покушении на Ленина и убийстве Урицкого, он выступит главным свидетелем и обвинителем всей партии. А первоначальный план ему помогал «редактировать» чуть позже следователь ВЧК Яков Агранов. Вот этот план Семенова: Москва была поделена на четыре части. Боевики должны поочередно дежурить на митингах, куда приезжали выступать вожди республики. Как только появлялся Ленин, дежурный сообщал об этом районному исполнителю, и тот являлся, чтобы исполнить теракт. Все как бы просто и ясно.