Собственно, так и получилось. Сделав вид, что повелся на уловку, я вдруг четко пробил в бедро носком ботинка, заставив «фазана» вскрикнуть от боли и припасть на одну ногу, и тут же вторым движением пробил ему в голову. К чести десантника, от этого удара он закрылся, блокировав руками, но и схватить меня за ногу уже не успел. Как минимум потому, что даже не думал об этом от боли в ноге. И это я еще бил в бедро, как в наименее уязвимую часть конечности. Долбани я по колену или голени, парня можно было сразу увозить в травму. Сават делал упоры на удары ногами, и один из тестов требовал пробить глиняный кувшин, при этом не разбив его. Такое концентрированное приложение силы вкупе с металлическим стаканом в носке ботинок могло служить серьезным оружием. Но к сибсельмашевцу у меня особых претензий не было, чтобы его калечить, пусть даже это была его идея прийти к нам.

– Тебе хватит, или продолжим танцы? – я насмешливо поддел десантника.

– Сука, – тот не оценил юмора, – у тебя ботинки стальные, что ли?

– Титановый стакан в носке, – не стал отрицать очевидное я. – Как раз для таких, как ты.

– Нечестно!!! – тут же заголосили сибсельмашевские. – Так не договаривались!

– Мы с вами вообще никак не договаривались! – я повысил голос, перекрикивая толпу. – Это вы приперлись к нам с двумя Разрядниками. Причем один минимум КМС по боксу, а другой – детина, отслуживший в ВДВ. А теперь вспомнили о чести, уроды?! Давай, кто не зассал, выходи в круг! Я ботинки сниму и даже без них надеру задницу любому.

– А ты, сморю, слишком правильный стал, а, Чобот? – было бы удивительно, если бы меня не узнали, в одном районе ведь живем. – Сам-то раньше у Каленого шестерил, толпой всех метелили. А теперь подмусоренным стал, да?

– Что ты сказал, сука?! – У меня упала планка, глаза застила ярость, и я резко повернулся на голос, двинувшись прямо на толпу. – А ну иди сюда, ушлепок! На кого я шестерил, падаль? Иди сюда, тварь!!!

– Семен, Сема, стой! – мне в грудь уперлись маленькие ладошки Ленки, а на плечах повис Роман. – Да успокойся ты.

– Отвалите! – Еремина-то я сбросил одним движением, а вот Зосимову побоялся отталкивать, потому что такую мелочь и убить можно ненароком, так что подхватил под мышки и переставил себе за спину. – Чё, сучата, кто там такой смелый базлать на меня был?! Сюда вышел, падаль!!!

– Э, парень, тормозни! – Передо мной появился заметно прихрамывающий десантник. – Ты чего взбеленился?

– Твои ублюдки за базаром не следят! – Ярость кипела в груди, но небольшой заминки хватило, чтобы я взял себя в руки и немного остыл, начав мыслить рационально. – Если еще хоть одна мразь скажет, что я на Каленого шестерил, клянусь, выверну его мехом внутрь.

– Да ляпнули, не подумав, – «фазан» явно не хотел продолжения конфликта и ловко сменил тему. – А что у тебя за стиль? Ногами бьешь типа как в тхеквондо, но как-то странно. Никогда такого не видел.

– Это сават, – я решил не обострять. – Французский бокс. Но в нем тоже большой упор на ноги, обутые в крепкие ботинки. Отсюда специфика. А мои еще дополнительно усилены.

– Это не по понятиям, – набычился было десантник, но я его тут же обломал.

– А я по понятиям не живу, себе их оставь. – Я тяжело уставился в глаза противнику. – Хватит, наелся блатной романтики, что аж блевать тянет. Так что даже не думай мне предъявлять за эту херню. Беспредела за мной нет, у кого есть претензии – готов ответить. Но вот эту муть про понятия мне не лепи. Я по совести живу, что бы там раньше ни было. Понятно?