– Если сидел с двумя Командорам и пачкой Мастеров да Кандидатов почти до пяти утра, то ещё как можно. – Я не собирался поддаваться на провокацию и открывать глаза. – А вы позвонили специально позлорадствовать, или это изощренная месть?

– Не то и не другое, – рассмеялся Цемель. – Если бы я хотел отомстить, то… впрочем, не будем об этом. Придёт время – узнаете.

– Спасибо, обрадовали. – Я не собирался обижаться на старика. – Так что случилось?

– Мне звонили из Союза Писателей, – сжалился надо мной Иосиф Эмильевич. – Прямо с утра восьмого ноября. Точнее, они хотели позвонить тебе лично, но не смогли найти номер. Его нет в справочниках, как и номеров твоих родных, а домашний телефон не отвечает. Поэтому вышли на меня.

– И чего хотели? – Я задал вопрос, а после почувствовал себя идиотом. – Это по вопросам вступления?

– Именно! – Цемель довольно хмыкнул. – Я же говорил, они забегают. Но, если после встречи с Василием Иосифовичем ещё могли выдержать паузу, показать, что они такие независимые, то после вчерашнего ждать больше некогда. А ещё до меня дошли очень интересные новости, что две твои песни уже записаны для Песни года. С высочайшего позволения, так сказать. Я поначалу думал, что это слухи, но в свете вчерашней публикации уверен, что это правда. Особенно когда мне звонят из Москвы знакомые, что очень хотели бы подружиться с молодым и талантливым поэтом.

– Скажите проще, им нужны песни. – Я слегка поморщился от всех эти словесных кружев. – И что, много предлагают?

– А я как сказал? – ухмыльнулся импресарио. – А предлагают мало. Всего двести рублей.

– Мне кажется, вы слегка… – Я перекатился по кровати и замер, подбирая слова. – Эм… перекушали. Двести рублей! Это больше месячного оклада!

– Поверьте мне, Сэмэн, это сущая мелочь, – отмахнулся Иосиф Эмильевич. – Стоит вашим песням прозвучать в эфире… думаю, торговаться начнут с тысячи.

– Ну, это вы хватили… – Я от услышанной суммы даже проснулся, подскочив на кровати, но, подумав, улёгся обратно. – Всем нужны хиты, да?

– Конечно! – Цемель был абсолютно в себе уверен. – Наши ребята уже вполне себе успешно работают в городе. Не знаю, видел ли ты вчера, но мы были на площадке у Речного, на Монументе и в Академгородке. Не площадь Ленина, конечно, но тем не менее. И уверяю, принимали их прекрасно. Ребят из «Рук» так и вовсе не хотели отпускать, им пришлось ещё одну программу отработать, благо кто-то там не приехал, и удачно заткнули образовавшуюся дыру. И получили приглашение выступить на следующем культмассовом мероприятии.

– И это замечательно, – подытожил я. – Чем больше ребята мелькают перед зрителями, тем быстрее мы выйдем на более высокий уровень. Но я понял, о чём вы. Без хороших песен ничего бы не получилось. Так что оставляю всёна вас. Уверен, вы наши песни дёшево не отдадите.

– Ваши песни, Семён. – Продюсер явно хотел мне польстить, но я мог его понять. Сложно работать с подростком, особенно таким как я. Слишком непростая семья, непонятные связи в КГБ, да ещё интерес очень влиятельных персон. Лучше немного польстить, показав свою лояльность. Но в эту игру можно было играть вдвоём, к тому же я действительно был благодарен старому еврею.

– Наши, Иосиф Эмильевич, наши. – И я даже не кривил душой. – Без вашей, прямо скажем, неоценимой помощи, они вряд ли когда-нибудь увидели бы свет. Я бы просто махнул рукой, мне некогда заниматься продвижением и прочими вещами, которые не видны обычному человеку. Так что не прибедняйтесь, вы имеете такие же права на них, как и я. И, может быть, даже больше, поскольку мой вклад заканчивается на моменте, как я отдаю вам тетрадку с текстами.