Лиля задумалась.

– Герцог от всего отопрется. А нам надо сделать так, чтобы его поймали с поличным.

– Вопрос: как это возможно?

– Да есть у меня одна идея. – Лиля не была профессионалом сыска. Но, простите, даже просто глядя новости в двадцать первом веке, невольно нахватаешься. Это уже не говоря о детективах и триллерах. Профессионалом она не была и даже на любителя не тянула, но ее обогащал опыт столетий, которого не было у Ганца. Не доросли тут пока до мемуаров знаменитых сыщиков. – Официально брать их нельзя.

– Да, госпожа.

– А неофициально?

Ганц вскинул брови. Но потом до него дошло.

Вы полагаете, если Ивельены все время действуют через Феймо…

– То своих выходов на эту шваль у них нету.

– Ой ли?

– Но если убрать Феймо и Рокреста – им придется уже договариваться самостоятельно. Разве нет? Или вообще действовать самим. Кинжал там, яд…

Ганц пожал плечами.

– Попробовать можно. Убить?

– Кровожадный вы, Ганц, – Лиля даже чуть улыбнулась. – А свидетельствовать кто будет? Нет уж. Что у нас – ни единого укромного местечка, где их можно подержать?

Ганц усмехнулся.

– Есть такое. И не одно.

– Вот и ладненько. Изъять их после очередной встречи. Им ведь будет известно, что засада провалилась…

– Откуда?

– Алисия сообщит.

– Тогда я пойду готовиться.

Лиля напутствовала Ганца дружеским кивком и попросила Лонса, как явится Алисия, сразу сообщить ей. Старая гадюка явилась только к вечеру следующего дня, и Лиля практически сразу атаковала ее за ужином…

– Алисия, дорогая, мне бы хотелось попросить Вас об огромной милости…

– Какой же? – гадюка так виртуозно действовала столовыми приборами, словно ее лет пять учили.

– Ивельены… мне бы хотелось помириться с ними.

– Да уж, неловко получилось.

– Надеюсь, Амалия уже меня простила…

– Даже не надейся. Над своим дитятком Амалия трясется, как над бриллиантом того же размера.

– Но попытаться-то надо… я вообще заметила, что дети у нее жутко избалованы.

Алисия тут же подхватила благодатную тему.

– Ты даже не представляешь – насколько. Что Сэсси, что Джесу-младшему только что луну не доставали с неба, а все остальное – пожалуйста. Они бы и Алине…

– Алине?

Лиля навострила ушки, и оказалось, что детей у Ивельенов – трое. Только младшая родилась (тсссс!) с явными отклонениями. Не разговаривает, ничего не умеет, только ест, мычит и гадит.

Лиля пожала плечами. Лечить отклонения – не ее работа, ее работа – резать.

– Может быть, показать девочку Тахиру?

Тахир, также присутствовавший за столом, чуть склонил голову.

– Я могу ей это предложить, – кивнула Алисия. – Возможно…

– И конечно, мои самые глубокие извинения… но нос-то мы ребенку вылечили… как он, такой избалованный, в гвардию пойдет?

– Амалия мечтает для него о карьере при дворе.

– Но защищать себя все равно надо уметь! Вот у нас опять тут случай!

И Лиля, делая кошмарные глаза, поведала, как на нее опять устроили засаду. И могло бы все получиться, да разъезд, из организованных Лейсом, наткнулся на тех раньше. Завязалась схватка, подали сигнал – и всех «засадников» перебили к лешьей матери, чем Лиля была весьма недовольна. Нет бы сначала выяснить, кто послал, а потом уже перебить!

Негодяи какие!

Алисия тоже поохала и поахала. И пообещала завтра же съездить к Ивельенам.

Кстати, дорогая Лили, не могла бы ты… Анжелина и Джолиэтт приглашали в гости Миранду. И если можно – его высочество принца Амира… может быть… потихоньку, без лишней помпезности…

Лиля великодушно дала согласие.

***

Ивельены встретили Алисию неласково. Поначалу.

Но «гадюка» умела манипулировать людьми. Рассыпалась в извинениях, разахалась, разохалась, закатила глаза… одним словом, после часа стонов и страданий, Амалия таки приняла извинения от Лилиан. И, подумав, согласилась показать ей свою дочь. То есть, разумеется, Тахиру дин Дашшару.