Факелов судорожно сглотнул и кивнул. Хедрик неплохо поработал – команда пиратов почти ополовинилась. Перед спутниками, щурясь от солнца, переминалось человек двадцать. Свирепые, но пугливые, преданные, но глупые; падкие на все греховные страсти.

– Взять их! – проорал Барыт. – Бейте плашмя!

– Фотэль, давай! – проорал Хедрик и сам бросился на пиратов.

Отлетела чья-то отрубленная рука, брызнула кровь, несколько врагов повалились на палубу. Хедрик словно превратился в неуязвимую молнию. Роман бросил быстрый взгляд на команду «Кометы» и едва подавил горестный вздох, парируя очередной удар.

К сражающимся, с обнаженным мечом, бежал Оби.

– Лучше умереть, чем прослыть трусом и предателем! – прокричал он, располосовав первого пирата. Вся команда «Кометы», судя по плотно сжатым губам и полной неподвижности, думала иначе.

Четверо отделились от общей свары и со звериным криком бросились на нового противника. Один отскочил – Оби проткнул ему плечо. Двое кинулись в новую лобовую атаку, а третий заскочил за спину и полоснул воина по незащищенным ногам. Оби взвыл, рухнул на колени, а через миг его голова покатилась по палубе.

Романа и Хедрика прижали к борту. Пот застилал глаза, приходилось все время защищаться – моментов для атак попросту не было.

Подставляя кинжал под очередной мощный удар сверху, Роман рисковал упасть. Пираты лупили не жалея сил. В глазах неожиданно потемнело – удары посыпались со всех сторон. Все тело пронзило болью, и Факелов без сознания рухнул на палубу.

Хедрик зарычал, и из последних сил бросился на врагов. Еще один раненый пират разразился черными проклятьями, но концовки воин не слышал – сзади обрушились мечи.

Роман с трудом разлепил один глаз, второй заплыл кровоподтеком. Он сидел, привалившись к сырой стене. Пахло плесенью и прелыми водорослями. Рядом, хрипло дыша, лежал Хедрик. Свет падал из тонких щелей, отодвигая мрак неровными полосами. Похоже, их сбросили в трюм. Все тело ныло, а голова болела так, словно он полдня бился ею об стену. Сразу захотелось вновь окунуться в спасительное забытье, но мозг сам по себе лихорадочно заработал, пытаясь полностью оценить ситуацию. И найти из нее выход.

Руки и ноги занемели – слишком крепко связаны. Роман попробовал пошевелить всеми конечностями – двигались, но отзывались сильной болью. «А все из-за Хедрика», – с раздражением подумал он. Роман аккуратно дотронулся подошвами ботинок до плеча друга – Хедрик издал непонятный звук и очнулся.

– Все-таки попались, – через минуту пробормотал он. – Ты как?

– Сижу. Избитый и связанный, – лаконично поведал Роман.

Хедрик вздохнул, тут же закашлялся. Поутихнув, сплюнул сгусток крови.

– Все поотбили, твари, – просипел он.

– Хоть не убили, – сказал Роман.

– Да, вначале помучают. Пальцы молотом отобьют, кожу щипцами сдерут…

Роман передернулся – тело отозвалось болью. Унылые мысли заполнили сознание. Недолго же он шел по Пути. Третье испытание едва началось, а все может вот-вот завершиться в сыром трюме пиратской галеры – в тумане боли, унижения и разочарования.

– Фотэль оказался редкой сволочью, – продолжал сипеть Хедрик.

– А Оби психом, – добавил Роман.

– В нем я сразу разглядел бывалого вояку, который привык поступать честно. Удивительно, что он работал на шхуне торговца травкой.

– Несильно ему честность помогла, – с нотками грусти и сарказма сказал Роман.

Хедрик промолчал. Над головой топали, иногда доносились крики или взрывы хохота.

– Гуляют, собаки, – зло прошипел воин, – словно флот разгромили.

– Такие люди всегда веселятся по малейшему поводу, – заявил Роман. – Им больше ничего не надо.