– Фотография жены? – переспросил Савелий. – Фотография жены в спальне… а как же новая подруга?
– Я не особенно рассматривал, – неохотно сказал капитан. – Сам понимаешь…
Он не закончил фразы, но Федор понял, что Коля имел в виду. Капитан вообще не придал значения истерике и соплям миллионера, как он выразился, а потому отбывал «боевое задание», полный досады и неприятия. Теперь «ест себя поедом», как любит говорить бабушка Федора. Кто же знал…
– Брюнетка, блондинка? Хоть примерно…
Капитан задумался.
– По-моему, рыжая…
Савелий ахнул:
– Значит, этой, новой, не было? Он просто тосковал о жене и выдумал рыжеволосую девушку…
Капитан промолчал, только головой покрутил.
– Как версия… – неопределенно заметил Федор.
– Гипотетически, разумеется? – В голосе капитана Астахова прозвучали горечь и сарказм.
– Разумеется, пока не доказано обратное…
– Матушка Митрича сказала, что он застрелился, – вспомнил Савелий. – А у него было оружие?
– Ружье «Зауэр» и австрийский «глок».
– Он увлекался охотой?
– Нет. Партнер сказал, что лично подарил ружье на день рождения, у него коллекция оружия, хотел увлечь Кротова. А пистолет на сорокалетний юбилей.
– Увлек? – спросил Федор.
– Нет.
– Непонятно… – неуверенно произнес Савелий. – Тогда почему… – Он замолчал. – А патроны были?
– Были.
– А почему…
– Что почему?
Савелий сосредоточенно молчал.
– Почему он не застрелился, – подсказал Федор. – Да, Савелий?
Тот кивнул.
– Да мало ли… Боялся оружия. На ружье пыль, он к нему не прикасался, может, забыл про него. Пистолет в ящике стола в кабинете, под бумагами. После бутылки виски фантазия работает, вспомнил, что видел в кино или читал… Не знаю, Савелий. Не все могут выстрелить в себя, а наглотаться таблеток проще пареной репы, да еще после бутылки. Или ты хочешь сказать, что это доказывает случайность и непреднамеренность? Если бы выстрелил, то понятно, что убийство. А так… может, случайность. Так?
Савелий не ответил. Настроение у всех было отвратительным. Митрич сочувственно поглядывал издали и вздыхал. Время от времени приезжал со своей дребезжащей тележкой и молча расставлял бокалы с пивом и тарелки с бутербродами…
…Полная немолодая женщина протянула чаевые портье и с облегчением закрыла за ним дверь. Сбросила туфли и почти упала на диван. Подложила под спину подушку и закрыла глаза. Посидев так несколько минут, потянулась за сумочкой, порывшись, достала мобильный телефон. Набрала знакомый номер и с минуту слушала длинные гудки. Набрала другой номер – с тем же результатом. Набрала третий. Ей ответил женский голос. Секретарша после небольшой заминки сообщила, что главного нет, и попросила оставить координаты – ей перезвонят, как только он вернется. Переспросила название гостиницы…
Глава 6
Художники и философ, что общего?
Федор Алексеев по своему обыкновению просидел ночь в Интернете, собирал материал для статьи об идеальном убийстве, а утром его разбудил телефонный звонок фотографа Ивана Денисенко.
– Я пришел к тебе с приветом! – радостно заорал Иван. – Ты где?
– Дома… Который час? – пробормотал выдернутый из сна Федор. – Что случилось? Ты чего в такую рань?
– Какая, к черту, рань! Одиннадцать! Опять всю ночь работал? Одевайся! Я тут рядом, в «Буратине», пью кофий. У тебя пять минут!
– Погоди, какие пять минут? Что ты…
– У меня через час фотосессия, крутой эксклюзив, хочу, чтобы ты посмотрел на чувака. Сам говорил, что ты этот… френолог! Так что давай в темпе.
– Какой френолог? – Федор окончательно проснулся. – О чем ты?
– Спец по форме черепа. Помнишь, под Новый год?