– Но он же сказал, что у него свой дом, – Криста вытерла щеки.

В ней всегда странным образом сочеталась мечтательность и практичность.

– Неделю! Нет, месяц! Из дома и носа не высунешь! И ты тоже, – это отец сказал мне. – И если кто-то хоть заикнется о магах…

Нас спасло то, что отец уже изрядно опаздывал на службу. Поэтому ему волей неволей пришлось отложить выяснение отношений до вечера.

Служанка подала ему шляпу и трость.

– Маги. Любовь. Какой позор! – все повторял он, качая головой.

После того, как отец ушел, мама потерла виски и поморщилась:

– Криста, нужно быть осмотрительнее, – сказала она. – Но это хороший урок на будущее. Думай перед тем, как раздавать авансы всяким… эм… незнакомцам. А теперь мне нужно прилечь. И чтобы ни звука от вас не слышала.

Как известно, любое событие несет в себе плюсы и минусы. Да, нам запретили месяц выходить из дома. Но, возможно, отец быстро смягчится, как это с ним часто бывает. Да, в камине сгорели три романа и здорово обуглился томик стихов. Но все как-то забыли о том, что я наговорила за завтраком.

Осколки флакона собрали, пурпурную лужицу оттерли – все, больше никакой магии.

С появления в нашем доме Калеба минуло три дня. Я изо всех сил старалась вести себя как можно незаметнее и поэтому не спала две ночи. Усталость – малая плата за всеобщее спокойствие.

Было непросто, особенно когда весь дом погружался во мрак, все вокруг затихало и лишь изредка скреблись мыши, скрипела ставня, потревоженная сквозняком, да отец всхрапывал.

Криста плакала, уткнувшись в подушку, но сон брал свое, и она быстро умолкала. Я пыталась с ней говорить, но она замкнулась в себе и упивалась своими страданиями: «тебе не понять, ты еще совсем дитя».

Надеюсь, я никогда не влюблюсь в мага. Не хочу вот так убиваться.

Но особенно тяжело делалось в предрассветные часы, когда одеяло наваливалось всей теплой тяжестью и сопротивляться сну не было никаких сил.

При первой возможности я спускалась вниз. Сегодня служанки поднялись как-то особенно рано. Они суетились, мели, чистили, терли. На столе появился особый праздничный сервиз, который доставался два раза в год – на День Короля да на Зимнее солнцестояние.

Ближайшее торжество – мой день рождения, но до него еще четыре дня…

– Сегодня большой день, – сказала Катарина, натирая серебряную вилку.

– Да? – удивилась я. – Какой?

Служанка озорно подмигнула:

– Сегодня придут господин Ллос с супругой и их сыном. Будут сватать Кристу.

– Что?

Моему удивлению не было предела.

Я и подумать не могла, что отец осуществит свою угрозу. Еще и так скоро.

Криста еще спала. Сомневаюсь, что она знает.

– Криста! Просыпайся! – я принялась тормошить ее.

Она с трудом разлепила глаза.

– Мальта? Что? Который час?

Она взглянула в окно, где заря еще только разгоралась и жемчужный свет нежно окутывал соседние дома.

– Тебя сегодня сватают. За Поля Ллоса. Его семейство явится на обед. Внизу достали сервиз.

– Ну уж нет, – Криста откинула одеяло. – Этому не бывать. Поль совершенно отвратный. Вечно потеет, и от него воняет. Как с таким целоваться? Ты себе представляешь?

Она содрогнулась, повела плечами. Я не представляла.

– Нет, нет и еще раз нет! Да, я скорее переколочу весь сервиз об его пустую голову.

Она принялась расплетать косу, а потом взялась за щетку.

– Эй! Осторожнее, ты так себе все волосы выдернешь.

– А зачем они мне нужны, если ими не может любоваться тот, кого я люблю всем сердцем.

Тут в спальню вошла мама.

– Доброе утро, девочки.

– Мама!

– Мама!

Мы заговорили одновременно.

– Это же неправда, что Кристу сватают за Поля?