– Вот зуб даю, опять на Сенно́й напасть попытаются. Мёдом им там, что ли, намазано? Нет бы где поуже прижать, чтоб там не развернуться было…

– Блядь, я не пойму… Ты чё, расстраиваешься, что нас никак убить не могут?

– Типун тебе на язык! – тут же возмутился водитель. – Я просто тупости ихней поражаюсь.

– Ага, – усмехнулся я. – Жалко, что не евонной.

– Чё? Ай… иди в жопу, душнила, – в сердцах отмахнулся приятель и свернул на Сенную площадь. – Лучше бы сразу через «Небо», по Гагарина поехали.

– Мы там всю прошлую неделю катались. Не ной, врубай Катю.

– Ща, – кивнул Колян и ткнул на магнитоле кнопку с изображением треугольника.

Даже через рокот двигателя ушей коснулся мерный звук кошачьего урчания. Как выяснилось, именно он действовал на бесов наиболее раздражающе. Динамики хоть и не передавали его истинную мощь, но всё же заставляли противника нервничать, а главное, совершать ошибки. Вот и сейчас, как бы хорошо ни была организована засада, наша Катюха быстро заставила демонов вскрыться.

– Жми! – взревел я и, выставив ствол в открытое окно, дал длинную очередь по мелькнувшим в здании стоматологии бесам. А может, и нет, сейчас неподходящий момент, чтобы разбираться, кто там.

Ребята позади повторили мой манёвр, внеся в рады противника ещё бо́льшую сумятицу. Патронов, конечно, жаль, но человеческие жизни гораздо ценнее. А это ничего. Ещё наживём – где наша не пропадала.

– И вот спрашивается, за каким хером они каждый раз это делают? – едва мы вырвались из опасной зоны, вновь запричитал Колян. – Убей не пойму. На Опа́лиху?

– Да, сразу на делянку рули.

– А чё мы в городе-то не пилим? Там на Яблоневой целый парк, вали – не хочу.

– Ты с утра бормотухи, что ли, принял? У тебя рот вообще не закрывается.

– Поговорить уже нельзя, – обиженно буркнул Колян и, стиснув губы, уставился на дорогу.

А я наконец с облегчением выдохнул и, отстегнув магазин, установил на его место новый. Опустевший хотел было убрать в набедренную сумку, но вместо этого выудил из рюкзака, что расположился в ногах, пластиковый контейнер с россыпью запасных патронов и принялся методично укладывать их на подаватель.

– Нет, а ты чё такой борзый с утра? – Колян всё же не выдержал и снова замолотил языком. – Опять с Иномаркой своей поцапался?

– Она не моя, – привычно ответил я.

– И долго будешь сиськи мять? Алиску отшил, Надюха вон чуть не в сапоги писается, когда ты на кухню заходишь. Определись уже.

– Вот ты мне скажи: твоё какое хуй дело?! – огрызнулся я. – Тебе чё, внимания женского не хватает? Или ты глаз на кого из них положил?

– М-да… тут, по ходу, конкретный спермотоксикоз, – ухмыльнулся Колян. – Обратно в багажнике поедешь. Я ведь за друга беспокоюсь.

– А ты не переживай, как-нибудь сам разберусь, без сопливых.

– Грубый ты, Серый, и не женственный. Я ж вижу как ты на неё зыркаешь. Хочешь, я вам свидание организую, раз у тебя яиц нет?

– Колян, ща въебу! – пригрозил я.

– Сводил бы её в кино, на задний ряд… Ай, ты чё, совсем больной?! – вскрикнул приятель, получив от меня болезненный тычок в плечо. – Нет, точно назад в багажнике поедешь.

– А ты не беси.

– А ты наберись смелости и пригласи бабу на свидание! Ходите оба, как эти, друг друга глазами пожираете.

– Да не знаю я…

– Чё не знаешь-то? Где сиськи находятся?

– Бля, сложно всё это. Ну чё я ей скажу? У нас и так разговор не клеится, когда по делу. Всё, короче, отвали…

– Вот так в девках и помрёшь, нецелованный, – усмехнулся Колян. – А Алиска чем не устроила? У вас вроде как всё хорошо начиналось? Чё вдруг посрались-то?