Ева не успела схватить флаг во вражеской башне. После падения Риты флаг в их башне сорвали меньше, чем за минуту. Вместе с победой.

Даша видела, как поднялся Максим и подал руку Грише. Как обошёл Егора, который лежал на спине и смотрел вверх. С момента гибели на поле боя он не смотрел на происходящее, только стрелы пролетали перед его глазами.

Даша оказалась недалеко от слегка обглоданной по краям крепости Топтыг. И услышала:

– Мы победили? – кошатница, с отдышкой. Видимо, кто-то помог ей подняться. Голова, освобожденная от шлема, с узкой прядью проседи, показалась на стене противника.

– Ох, – кошатница печально. Видимо, увидела истерзанную крепость своей команды.

Даша обернулась. Только сейчас заметила, что шум и рёв на заднем фоне сложился в голоса. Топтыги больше не терзали крепость врага – они насмешливо звали на пир. Предлагали проставиться за вечный покой проигравших.

Егор, Максим и Гриша уже успели освободиться от обмундирования и просто сидели на куче доспехов. Мрачные и молчаливые.

– Ты сегодня была молодцом, – Егор с уважением, когда кошатница, пошатываясь, спустилась из вражеской башни.

Рита только скептически хмыкнула, но возражать не стала.

– Если бы мы победили, – Максим подбадривающе, – то твой вклад в победу был бы не на последнем месте.

– Если бы, – ехидно передразнила Рита.

К Егору подошёл Максим. До Даши долетели слова: «бездомные», «реабилитация», «медикаменты заканчиваются».

Максим вместе с Егором и Стёпой вытаскивал бомжей и алкашей с улиц. Он работал на скорой. Много вращался в медицинских кругах. Вот и отправлял бездомных и пьянчуг на реабилитацию. И именно на Стёпу так рассчитывал сегодня Егор. Он должен был стать вторым воеводой. Они с Егором планировали разыграть манёвр на двоих. И благодаря военной хитрости выиграть бой. Они должны подарить авангардцам эту победу! Победу над превосходящим противником. Победу над тем, кто больше и сильнее.

Даша смотрела на Егора. Он напоминал мальчишку-дошколёнка, который изо всех сил старается, вырезая из картона открытку для мамы. Не получилось. Он плачет. И Даше хочется его обнять. То, что он так старался подарить эту открытку, эту победу, важнее, чем сам подарок.

Егор не просто мальчик. Он – принц, бредущий по пустыне. А они – его свита. Верные самураи.

Даша оглянулась. И сиротливое «где же Стёпа?» резануло по сердцу.

Она не видела, но между пальцами и стрелой, которую она зажала в руке, и правда рождались крохотные озорные искры. Она не знала, что под её пальцами рождается душа. И рождённое в её руках служит ей верой и правдой, как пёс хозяину.

Искры от её рук, искры от её пальцев всё ещё играли на коже девочки по имени Элли.

Осознание того, что мы умрем, превращает нашу жизнь в шутку.

А. Камю

«Убей их. И позвони». Маленькая надпись под потолком спортивного зала, над развалом коробок-крепостей. Один из «Топтыг» заметит её, когда будет разбирать фото. И приблизит кадр в высоком качестве. Что-то отзовётся внутри от бессмысленных слов. Фраза быстро забудется. Но останется плавать на дне души.

– Софи-Мария поднимает глаза на Егора, Софья – для авангардцев. Софи – для рун, оставляемых на стенах. Сколько их там? Софи-Аннет? Анна-София – есть там маски для аристократичных европейских домов? Со – для азиатских гостей? – раздражённые мысли клубились на дальних горизонтах в голове Евы.

Ева закрыла глаза. Открыла. Опять закрыла. Она казалась себе землёй, землёй, набитой мертвецами. И по ней идут, протаптывают тропу, протыкая её острыми пиками-гарпунами. Идут в поиске своих, пытаясь сквозь землю нащупать кости.