Старшой лениво поскрёб подбородок, сделал вид, что разминает плечи, и только потом бросил короткий взгляд в указанную сторону.

Гордей вызывал у Андрея всё большую симпатию – смекалистый мужик, себе на уме, но хитрость его была какой-то правильной, не злой, корыстной, а мудрой.

– А что тебе до него? – вместо ответа небрежно уточнил старшой.

– Да уж больно много внимания с его стороны к моей скромной персоне, – с усмешкой честно признался Андрей. – Вот и гадаю, чем заслужил…

– Это Рариг. Он из учёных. Если бы не война, он бы град за всю жизнь не увидел и огнестрел в руках не подержал. Но нынче каждый воин. Все мы научились сражаться. Но ты же не о том спрашивал… Про Рарига не то важно, каким он делом прежде занимался, а то, что это родной брат Богдана, – Гордей многозначительно замолчал, давая Андрею переварить новость. – Вижу, понял, о каком Богдане речь. Стало быть, царевна наша от тебя не скрывала, что она вдова. Её муж остался на затонувшей Антлани. Помогал спасать людей, когда остров пошёл на дно, а сам выбраться не успел.

– Знаю, – кивнул угрюмо Беркут, – Делия рассказывала.

Понимание того, что ему поведал Гордей, накрывало постепенно. Теперь всё стало ясно. Но от этого Андрей разозлился только сильнее.

– Так вот, значит, в чём дело… – хмыкнул он. – Выходит, этот Рариг на меня взъелся за то, что я место его покойного брата занять хочу? Злится, что Делия траур больше не хранит. Так ведь столько времени минуло уже... Неужто ваша царевна не имеет права снова замуж выйти? Она ведь не виновата, что так вышло. Она – живой человек, счастья хочет – семью, мужа, детишек…

– Э, братец, тут всё не так просто… – лукаво усмехнулся Гордей. – Я так думаю, злится-то Рариг больше не на то, что ты на место его брата влез, а на то, что ты его обскакал. Он ведь тоже в женихи метил. Понимаешь?

– Не очень, – нахмурившись, честно признался Беркут.

– Так ведь он – брат покойного мужа… – пожал плечами старшой и, видя, что это Андрею ничего не говорит, охотно пояснил: – Так у нас заведено… Дабы женщина в роду мужа своего осталась и в другой не ушла, то на вдове, после окончания траура, обычно женится кто-то из кровной мужниной родни. К примеру, братья, если холостые есть. Так что Рариг наверняка надеялся, что скоро с самим царём Ратмиром породнится. А тут ты неизвестно откуда явился, и все его чаяния загубил. Вот и злится теперь, сокол наш…

– Ну и порядки у вас! – скрипнул зубами Беркутов. – Сначала, не спросив толком, замуж отдали, потом ещё хуже – выходи за брата мужа, и всё тут! А если он ей не по сердцу, а если она не хочет…

– Ну, неволить никто не будет… – пожал плечами Гордей. – Но так принято, и вдовы чаще всего соглашаются. Всё лучше, чем одной. Женщину-вдовицу редко кто чужой взять отважится. Сказывают, дурная примета. Можно следом за первым мужем уйти. А ежели из мужнего рода, то беда стороной обойдет.

– Глупости всё это, суеверия… – фыркнул раздражённо Андрей. – Пусть говорят, что хотят, я мою царевну никому не отдам! А смерти я не боюсь – я её уже видел, да только любовь-то сильнее оказалась.

***

7. 6 Боевое крещение

Андрей

Второй день подряд лил дождь. Холодный, унылый, серый.

Вроде бы, лето в самом разгаре, но непогода превратила его в стылую осень. Листва поникла, небо тучами затянуло так, что просвета не видно.

Раньше Андрей любил дожди, любил слушать, как капли ночью шуршат по крыше, по веткам, любил, как благоухает лес после – все запахи ощущались ярче, острее.

Но здесь, сейчас, в приграничном граде, от дождя становилось совсем тоскливо.