– К-к-какие?.. – ошарашенно спросил Патрик.

– А это уж вам лучше знать… Но я такого от вас и не ожидал даже. Большие затейники вы, оказывается!

– Но ведь это ложь!..

От волнения Патрик весь пошёл красно-белыми пятнами.

– А мне какая забота? Моё дело – спасать! – замок наконец поддался, и теперь Крюк набивал карманы серебряными ножами и вилками. – Местные-то, как поняли, что у них столько времени от простого фельдшера поджилки тряслись, обозлились – жуть! Общий сход созвали да постановили его линчевать, а замок спалить. А я, не будь дурак, – скорей сюда побежал. Пока, значит, ценности не пострадали… Ну и вы тоже.

– Так, понятно, – сказал я. – Я вниз, попробую их задержать и, может, как-то образумить. Патрик, ты пока найди доктора и…

– Нет, я с тобой. Там Белль, я должен ей… её…

– Ладно, ладно… Крюк, тогда ты Стокеша ищи!

Не обращая внимания на протестующие вопли пирата, мы побежали на улицу. Вовремя. Толпа линчевателей уже приближалась к стенам замка. Свет факелов озарял перекошенные злобой лица, топоры и рогатины. Впереди шагала Белль с вилами-тройчатками наперевес.

– Стойте!.. – закричал я. – Вы совершаете большую ошибку. Граф Стокеш не сделал вам ничего плохого. Он врач, учёный!

– Правильно!.. Верно!.. Дело говоришь, парень!.. – зазвучал в ответ нестройный хор голосов. – Ещё какой бессовестный врач, первостатейный!.. Ты погляди ж, честным вампиром прикидывался, а сам как есть учёный живодёр-душегуб!.. У-у-у, докторово семя!.. Холеру пущает… Покойников с кладбища ворует… С Мефистофелем знается… Порчу на скот и девок наводит… Хватай его, люди добрые, бей!.. На костёр!.. Жги!..

– Белль, одумайся!.. – умоляюще сказал Патрик, преграждая ей путь. – Пока не поздно, расскажи им, как всё было на самом деле. Пожалуйста!

– Это какая я тебе такая Белль?.. Ишь, чего удумал, любодей!.. Запомни, для тебя я – Белладонна. И только так! Прочь с дороги, ничтожество, перешибу!..

Она замахнулась вилами. Патрик втянул голову в плечи, но не отступил. Удара, однако, не последовало. Разинув от изумления рот, Белль смотрела вверх, на гребень замковой стены. Там, на фоне круглого диска луны, скрестив руки на рельефной, повторяющей анатомию мышц панцирной груди, стоял закованный в чёрные латы рыцарь. Неощутимые здесь, внизу, порывы ветра развевали за его спиной чёрный плащ. Верхнюю часть лица скрывало опущенное забрало шлема. И лишь характерный квадратный подбородок выдавал в нём доктора Стокеша.

Он сделал шаг вперёд. В пустоту. Камнем рухнул вниз. Раскинул руки. Плащ его наполнился воздухом, тугими крыльями развернулся за спиной.

Мало-помалу снижаясь, бесшумно и величественно парил он над нашими головами. Опустился к подножию стены. Мягко приземлился на колено. Встал во весь рост, обвёл взглядом ряды линчевателей.

– Не таите страха в сердцах ваших, добрые поселяне! – говорил он негромко, но каждое слово было отчётливо слышно в установившейся мёртвой тишине. – Вы звали доктора. Доктор пришёл.

Стальная перчатка его легла на вилы в руках Белль.

– На что жалуетесь? Переломы конечностей? Ушибы мягких тканей и внутренних органов? Обширные гематомы? Я готов оказать квалифицированную медицинскую помощь. Как любил повторять Гиппократ: что не исцелит лекарство, то излечит железо!

Пальцы сжались. Толстая рукоять вил преломилась под ними как спичка. Толпа ахнула и вся, в едином порыве, подалась назад. Вся, кроме Белль. Медленно, словно в сомнамбулическом трансе, наступала она на доктора.

– О мой герой… Мой летучий мышоночек… Что же ты сразу не сказал, не открылся?.. Дай же мне поскорее упасть в твои любящие объятия!