— Согласись, Ян, после двух лет и таких непростых операций, это абсолютная ерунда. Наберись терпения. На выпускной пойдешь на своих двоих.

— Несколько месяцев… — вздохнув, закрываю ладонями лицо.

Дед ободряюще хлопает меня по плечу.

— Мы все сделаем, — обещает врачу. — Ян, — заботливо проводит ладонью по моим волосам. — Главное, что ты встанешь на ноги, слышишь меня, мальчик?

— Слышу, — голос просаживается, настроение падает.

Мне все равно, что там они дальше говорят. Я надеялся услышать сегодня совсем другие сроки. Разворачиваю коляску, выезжаю в коридор. У стены стоит шкаф по имени Степан. Прокатываюсь мимо него к лифту. Он идет за мной, зарплату отрабатывает.

Выкатываюсь на крыльцо, достаю из рюкзака сигареты. Зажимаю одну губами, чиркаю зажигалкой. Это в прошлой жизни я был спортсменом, а сейчас… «мальчик, который встанет через несколько месяцев»… Может быть!

Глубоко затягиваюсь, надеясь, что дед еще задержится в кабинете врача. Но сегодня, похоже, не мой день, и одним резким ударом он выбивает сигарету у меня из рук. Протягивает ладонь, требовательно сгибает пальцы. Приходится отдать ему пачку.

— Еще раз увижу, — цедит сквозь зубы, сминая ее, — сожрать заставлю! Давно он курит? — командным тоном обращается к «шкафу».

— Не знаю, товарищ генерал. Раньше замечен не был.

Врет. Все он знает. Это же моя гребаная тень! Но спасибо ему за то, что не сдал. Дед скор на расправу и слово свое держит.

— Узнаю, что покрываешь, уволю без выходного пособия. Поехали.

Все терпеливо ждут, пока я загружусь в тачку. Не даю себе помогать. Пусть ждут. Им еще «несколько месяцев» меня таким терпеть.

Так же молча выгружаюсь во дворе, еду в дом.

— Ян, — догоняет дед. — Надо набраться терпения.

— Я это уже слышал, можешь не повторять. Оставь меня, ладно? Один хочу побыть. И Нику скажи, пусть не вламывается.

— Скажу, — хлопает меня по плечу и отстаёт, чтобы я уехал вперед один и смог спокойно подняться к себе в комнату.

Пинаю колесом гантели, валяющиеся на полу, подкатываюсь к окну, опираюсь обеими руками о подоконник, подтягиваюсь, спустив ноги на пол. Спину простреливает резкой болью. Пережидаю. Она быстро проходит. Теперь можно почувствовать себя нормальным на пару минут.

По виску стекает капелька пота, руки дрожат. Возвращаюсь в кресло.

Амелина…

Почему-то в мыслях четко прорисовывается ее упрямый взгляд. Наверное потому, что сейчас в оконном стекле отражается точно такой же мой.

8. Глава 8

Василина

Мне даже не верится, что сегодня выходной. На автомате ускоряю шаг, чтобы успеть что-то сделать дома перед сменой, а смены-то никакой нет.

Влада все время тормозит меня за локоть и смеется. Мы к ней сначала заходим. Ее мама тоже сегодня дома. Поит нас чаем, расспрашивает, как дела, и конечно интересуется, что за ночевки среди учебной недели.

Подруга быстро собирается, запихивая в уже пузатый пакет всякую мелочь. Заплетает красивую косу из своих длинных густых волос и встает передо мной улыбчивым солдатиком.

— Мам, мы ушли! — кричит из прихожей.

— Из дома никуда. Я позвоню и проверю.

— Ну, ма-а-ам, — стонет Влада. — Нам же не по десять лет.

— Я помню, поэтому позвоню. Пока, — целует дочь в щеку. — Вася, пока, — достается и мне.

— А мне понравились новенькие, — в подъезде ошарашивает меня подруга.

Остановившись на ступеньках, смотрю на нее с приоткрытым ртом.

— А как же Матвей? — отвисаю.

— Матвей — это мечта, — вздыхает подруга. — Сама все время твердишь мне, что он для меня недосягаем.

— А Кириленко — заносчивые придурки! Или ты думаешь, нормальные парни скинули бы меня в бассейн? — на улице беру ее под руку.