– Да. Думаю, просто у меня адреналин закончился.

– Иди сядь, я принесу тебе чашку чая.

– Как древней старушке?

– Тогда газировки.

– Лучше выпью воды.

– А попозже давай закажем какой-нибудь еды с доставкой для всех нас?

– Почему бы и нет?

Когда в комнату вбежала Герти, Черри обрадовалась. Ей было трудно притворяться. Она наклонилась и расставила руки, чтобы обнять малышку:

– Дорогая! Тебе понравилось?

Она усадила ее на колени, обернулась и увидела Майка. Аннеки не было. Он широко улыбался. Любой, глядя на него, решил бы, что это благодарная улыбка человека, который провел день с близкими, друзьями и коллегами. И у него нет ничего общего с тем, кого пригласила в Лос-Анджелес женщина моложе его на тридцать лет.

– Остались только самые преданные, – сказал он Черри.

Она лишь кивнула, ком в горле мешал говорить.

– Я вот маме говорила – не съесть ли нам карри на кухне? – произнесла Мэгги.

– Хрустящие лепешки! – подняв кулачок вверх, воскликнула Герти.

– Конечно. – Черри улыбнулась правнучке.

– Хорошая мысль, – отозвался Майк, ища бумажник в кармане. – Я плачу. – Он достал несколько двадцаток и протянул Мэгги. – Пойду попрощаюсь с Давенпортами.

Он подошел к окну. Там стояла супружеская пара, которой принадлежала галерея в Бате. Они собирались уходить.

Черри теснее прижала к себе Герти. Девочка устала и уронила головку Черри на плечо. Черри чувствовала себя такой же утомленной. Ей хотелось рухнуть в постель и забыть то, что она видела. Ей не давала покоя мысль, что теперь нужно будет с этим что-то делать и что будущее не будет таким, каким она представляла его. Она почувствовала, что вот-вот расплачется, но поборола слезы. Как долго она сможет делать вид, что ничего не случилось?

Кто-то тронул ее за плечо. Она обернулась и увидела улыбающуюся Аннеку.

– Черри, чудесная вечеринка! – Она погладила Герти по кудрявой голове, и Черри едва удержалась, чтобы не отстраниться вместе с девочкой. – Спасибо большое! Для меня было важно отметить событие вместе с вами. Майк оказал на меня огромное влияние. Без него я бы ничего не достигла.

– Да, вы говорили, – ледяным тоном процедила Черри.

– Я сказала Майку, если будете в Лос-Анджелесе…

– Сомневаюсь, что будем.

Аннека игриво улыбнулась колкости:

– Что ж, приглашение остается в силе.

– Благодарю.

– И спасибо вам за картину, – бросив взгляд на мать, вступила в разговор Мэгги, удивленная ее тоном. – Какой памятный подарок! Прекрасный сюрприз, чтобы отметить выход папы на пенсию.

Аннека наклонила голову:

– Это честь для меня. Было время, когда он служил мне маяком. В студенческие годы я не могла найти себя. Он вывел меня на дорогу успеха.

– Очень благородно с вашей стороны, что вы это помните, – отважно продолжила Мэгги на фоне материнской холодности.

– Извините, – сказала Черри. – Герти хочет пить. Принесу ей что-нибудь.

И она вышла из комнаты с малышкой на руках. Мэгги и Аннека переглянулись.

– Мне кажется, мама сегодня переволновалась больше папы, – объяснила Мэгги. – На подготовку ушли недели. И ее жизнь сильно изменится теперь, когда ему не надо будет ходить на работу.

– Да, конечно, – со смехом произнесла Аннека. – Представляю, каково ей придется. Ничего нет хуже скучающего художника.

Она посмотрела на Майка, но тот был увлечен беседой и не взглянул на нее.

На кухне Черри поставила Герти на пол, взяла стакан и наполнила его водой из-под крана. Стала пить, пытаясь не столько утолить жажду, сколько заглушить гнев. Как смеет эта женщина входить в комнату и разговаривать с ней, будто не держала палец Майка у себя во рту?! Будто не пыталась его соблазнить, делая большие глаза и разговаривая эдаким взволнованным детским голоском?