Пашину маму я заметила, едва приблизилась к дому. Она развешивала белье в огороде. Что-то мне показалось необычным, но я не сразу поняла, что именно. Когда же до слуха моего донеслась музыка, остановилась в ступоре. Музыка?! Почти в ту же секунду я услышала голос, а следом за ним – смех тёти Маши.

— Мам, почти всё готово! Можешь накрывать на стол! – услышала я. Из груди вырвался шумной выдох.

Либо я с ума сошла, либо…

— Паша? – прохрипев, я бросилась к калитке и открыла засов. Так, как делала много раз до этого дня, так, как хотела делать много раз после. Хотела, пока не узнала о том, что человека, с которым я собиралась провести остаток жизни, больше нет.

Оказавшись на территории, прошла мимо дома и остановилась у беседки, в которой мы с Пашкой когда-то впервые поцеловались. В школе ещё…

— Паша? – шепнула я неуверенно, совершенно сбитая с толку.

Стоящий спиной ко мне парень в куртке цвета хаки переворачивал шампура на мангале.

Стоило ему обернуться, взгляды наши встретились.

— Пашка! – выдохнула я и было бросилась к нему, чтобы обнять. Жив! Жив! С ним всё хорошо, он жив! Но едва я сделала шаг, в сознание моё влетело холодное и трезвое: но как?! Как такое возможно?!

— Лианка, ты что тут делаешь? – по всей видимости, моему появлению он особо не обрадовался. Взгляд его был направлен на меня, и я видела, что он раздосадован.

— Ты же… мне сказали… Твоя мама сказала, что ты умер, — не слушая его, прошептала я и всё же подошла. Встала рядом. Он был не высоким, и мне даже не пришлось задирать голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Не то что… Вот мысли о Ренате были сейчас совсем не кстати.

— Ты бы шла отсюда, Лиана, — раздался рядом голос тёти Маши.

Я перевела на неё стеклянный взгляд – она стояла с пустым тазом и гневно смотрела на меня. Я ничего не понимала.

— Как?! – выдохнула я. – Вы же сказали, что Пашка погиб!

— Твой новый хахаль дал мне бабок, чтобы я исчез из твоей жизни, — грубо и жёстко заговорил Паша.

Я неверяще покачала головой.

— Это неправда!

— Неправда? – жестокая презрительная улыбка была адресована мне. Глаза его превратились в щёлочки. Он сам сократил разделявшее нас расстояние и, обхватив меня за плечи, процедил: — А ты спроси у него, Лиана. Несколько дней назад к нашему дому подкатила охренительно дорогая тачка. Из неё вышел человек в сопровождении охраны. Знаешь… У нас тут, сама знаешь, такие не водятся. Городской фраер, я его рожу по телеку пару раз видел. Разговор наш был кратким. Он мне обозначил сумму, я согласился.

— На что ты согласился? – Я чувствовала, как мир мой рушится, как всё, кажущееся мне незыблемым, летит в пропасть!

— А ты всё такая же глупая, Лианка, — усмехнулся Паша и покосился на мать. – Мам, дай нам наедине поговорить.

— Недолго только, — скривилась тётя Маша и прошла мимо нас в сторону дома.

— Ты хоть понимаешь, какие деньги за тебя предложил этот мужик?! – покачал головой Паша.

Я дернулась, пытаясь вырваться из его рук, но он продолжал держать меня. Пальцы его, впившиеся в мои плечи, приносили боль, однако она не шла ни в какое сравнение с тем, что творилось в моей душе. Деньги… За меня предложили деньги, как за товар! Бездушную вещь, которую можно взять и забрать себе!

— Паш, как ты мог? – просипела я. – Как ты мог?! А пожар?!

— Как мог? Вот так. У тебя балет, а у меня что? – Он посмотрел мне в лицо, опустил взгляд к груди, мазнул по платью. Снова в лицо. – Тебе же наша жизнь тут поперёк горла. И ради чего мне было отказываться? Ради сомнительного будущего? К тому же нахрена мне проблемы? Сегодня он деньги предлагает, а не прокатит… Мало ли.