— Ренат Каримович просил передать Вам это. А также это, — вытащил из одного из пакетов пластиковый контейнер. – Наш повар готовит потрясающие сырники, — на лице его появилась улыбка, обозначившая милые ямочки. Я не удержалась и улыбнулась в ответ, забирая пакеты.

Заглянула в один и поняла, что это одежда. Что-то светло-бежевое. В другом пакете лежала коробка. Краем глаза увидела дорогой итальянский лейбл. Такая обувь стоит как две мои зарплаты. Как-то в начале лета, едва я переехала в Грат, Жанна завела меня в один из фирменных магазинов. Нога у меня была нестандартная, косточка у большого пальца выделялась сильнее обычного, хотя это и не удивительно — для балерин подобное в порядке вещей. Я привыкла, вот только обувь подобрать было сущей пыткой. Ладно босоножки, но вот что-то на осень…

— Сырники, — напомнил мужчина, всё с той же улыбкой, когда я было пошла обратно в гостиную, чтобы переодеться.

— Спасибо, — опомнившись, забрала контейнер. – Меня зовут Лиана.

— А меня Дмитрий, я теперь Ваша тень, — подмигнул мне весело. – Ренат Каримович наказал глаз с Вас не спускать и проследить, чтобы Вы поели.

Ренат Каримович… Против воли в груди разлилось тепло. Он всё-таки позаботился обо мне. Подумал о моём благополучии. Я не вспомнила про одежду, а он вспомнил, и про еду тоже вспомнил.

— Хорошо, — кивнула я.

— Я буду ждать на улице.

Я снова кивнула и ушла.

В коробке и правда была обувь. Тёмно-коричневые туфли на среднем каблуке. Мало того, что размер подошёл идеально, так ещё и кожа оказалась настолько мягкой, что никакого дискомфорта мои искалеченные стопы не ощущали. Однотонное платье из плотной, но довольно лёгкой ткани, с рукавами три четверти и тоненьким лакированным пояском на несколько тонов темнее. Просто и в то же время стильно, дорого.

Одевшись, я присела на диван и открыла контейнер. Почувствовала аромат ванили, и желудок мой ясно дал понять, что сырники – это именно то, чего мне не хватало. Вот только о вилке я совсем не подумала… Ладно, благо, что меня никто не видит. Любовница Рената Алиева, уминающая сырники…

Дима ждал у машины. Увидев меня, открыл заднюю дверь чёрной иномарки и, стоило мне устроиться на сиденье, тут же захлопнул её. Сам уселся за руль.

— Мне нужно в театр, — выговорила я, чувствуя неловкость.

— Да. Ренат Каримович дал мне чёткие указания. — Поймал мой взгляд в зеркале заднего вида. – Ни о чём не беспокойтесь, Лиана, – серые глаза были полны доброты и участия, и я правда расслабленно откинулась на спинку сиденья. Не беспокойтесь…

Как только машина тронулась с места, посмотрела в окно и наконец смогла оценить дом во всей его красе. Он находился на закрытой территории, спрятанный от посторонних глаз в сосновом лесу. Красиво…

Опустив взгляд на сложенные на коленях руки, я расправила складки платья. Ладонь прошлась по мягкой дорогой ткани. Мне снова стало не по себе. Пашка умер, а я… Я сижу в салоне, обитом светлой кожей, личный водитель везет меня на репетицию, каждая надетая на мне туфля стоит, как моя месячная зарплата, а я… Я не сильно сопротивляюсь всему этому. Более того я понимала, что отчасти мне это даже нравится. Мерзко… как же мне было мерзко от самой себя!

Я снова бросила взгляд в зеркало. Дима был сосредоточен на дороге и не замечал, что я смотрю на него. Не знаю, как на самом деле, но мне он казался добрым и понимающим. Интересно, если я попрошу его съездить в посёлок, он согласится без ведома Рената? Я хотела ещё раз поговорить с тётей Машей, попрощаться с Пашкой, попытаться как-то отпустить свою прошлую жизнь, но… конечно же, не сегодня. Сегодня в девять вечера приедет Ренат. И на этот раз, я уверена, он дойдёт до конца. И я тоже. Потому что с такими, как Ренат Алиев, не играют, и я это прекрасно понимала.