– Мертвой Машеньке это здорово помогло! – пробормотала я тихо, чтобы не мешать рассказчику.

– Так вот, насчет Сигуркиной, – без помех продолжил Зяма. – Она Машеньку с полгода не обслуживала, у них там в великосветских кругах какой-то парикмахерский конфликт случился, и Сигуркину от VIP-персон отлучили, сослали причесывать средний класс. Но Машенька свою любимую мастерицу не забыла, в завещании упомянула, и Сигуркина, конечно, не отказалась в последний раз обслужить благодетельницу. Тем более Машенькин муж ей денег за это дал. Но!

– Но? – Я активизировалась в предчувствии сюжетного поворота.

– Но есть люди, которые не умеют держать мысли под контролем и язык за зубами, сколько денег им ни заплати! – с нескрываемой досадой сказал Зяма. – И парикмахерша Сигуркина из их числа!

– Так. – Я поняла, что в сумбурном рассказе братца определенно назрела кульминация. – И что же ляпнула тебе болтливая Сигуркина?

Зяма угрюмо посмотрел на меня и с силой ударил кулаком по диванной подушке:

– Что покойница в гробу – не Машенька!

– А кто? – тупо удивилась я.

– Кто? – Зяма призадумался. – Не знаю, кто... Главное, что не Машенька! То есть это Сигуркина так решила, потому что отросшие корни волос у мертвой Машеньки были, по ее мнению, какого-то не того цвета и качества. А я решил эту информацию проверить со своей стороны, заглянул усопшей под гольфик и увидел, что приметное родимое пятно на месте. Значит, врет Сигуркина, что это не Машенька, это она самая и есть! Ерунда, в общем, полная.

Он в очередной раз потрогал синяк на щеке, покривился и добавил:

– Ерунда, но с последствиями. Хотя я и перекрасился для конспирации в рыжего лиса, но эта злая тетка, Машенькина свекровь, на поминках меня все равно узнала, набежала и расцарапала морду с криком: «Ах, ты, подлец, мало ты с живой Машкой Семе рога наставлял, ты еще и к покойной под юбку лезешь!» А потом на крик и шум подоспел охранник рогоносца Семы, и тут уж начался настоящий кулачный бой...

– Тяжела ты, доля ловеласа! – не без ехидства посочувствовала я.

Потом вспомнила, что изначально у нас с Зямой предполагался серьезный разговор, и собралась с мыслями:

– А от меня-то ты чего хочешь?

– Помощи. С этой мегеры, Машенькиной свекрухи, станется ославить меня как нимфомана-некрофила, – Зяма в сердцах снова долбанул безответную подушку кулаком. – Глядишь, и до наших предков гнусный слушок дойдет. Помоги придумать, как мне оправдаться, если что!

– Чушь какая! – смешливо фыркнула я. – Забудь про Машеньку с ее родней – и все дела!

– Легко тебе говорить – забудь! – обиделся Зяма. – Между прочим, Машенькина царапучая свекровь – хозяйка литературного салона, в который наша муттер бегает по пятницам! Представляешь, чем может обернуться мой невинный интерес к ногам покойной Машеньки?

– Дестабилизацией финансовой обстановки и резким ухудшением морального климата в нашей семье! – опечалилась я.

– Поэтому, Дюха, думай, как в случае чего спасти фамильную честь Кузнецовых!

Хитренький Зяма переложил груз ответственности на мои хрупкие женские плечи и сразу же повеселел. Не буду скрывать, меня это здорово разозлило. Ему, значит, все прелести жизни в диапазоне от адюльтера до мордобоя, а мне сплошная головная боль? Во чужом пиру похмелье? Вроде мне больше заняться нечем!

– Я подумаю об этом завтра, – пообещала я словами литературной героини и пошла собираться на работу.

– Он не придет! – в десятый раз сказала Раиса Павловна, в двадцатый раз взглянув на часы.

Катерина Максимовна ответила подружке укоризненным взглядом. Ей уже надоело реагировать на метания Раисы Павловны, которая ужасно нервничала от того, что ушла из дома, не отпросившись у ревнивого мужа – его реакция на этот предосудительный поступок жены была вполне предсказуемой. Раиса Павловна заранее готовилась к строгому выговору и жалела, добрая душа, не себя, а Валентина Ивановича, которому в процессе грядущего скандала предстояло пережить массовую гибель нервных клеток. Катерина Максимовна, будучи старушкой вольнолюбивой и свободной от брачных уз, искренне считала всех ревнивых мужей домашними тиранами, не заслуживающими сочувствия со стороны угнетаемых ими масс.