– Снаружи, – хрипит она, звук ее голоса даже не похож на человеческий.

Гости внимательно прислушиваются.

Девушка издает стон.

– Ну же, – тихо и спокойно просит ее свадебный распорядитель. На этот раз женщина слегка трясет девушку. – Говори. Я здесь и хочу помочь, как и все мы. Все хорошо, тебя никто не тронет. Расскажи, что случилось.

В конце концов девушка продолжает тем же ужасным хриплым голосом:

– Снаружи. Так много крови. – А потом, прямо перед тем, как упасть в обморок, добавляет: – И тело.

Я прижимаю к губам салфетку, чтобы убрать излишки помады. Хотя в этом замке она кажется уместной. Наша спальня просто огромная – в два раза больше той, что у нас дома. Ни одна деталь не кажется лишней: ведерко со льдом, в нем – бутылка дорогого белого вина; два бокала; старинная люстра под высоким потолком; большое окно, выходящее на море. Я не могу подойти к нему слишком близко, иначе голова закружится, внизу видны разбивающиеся о скалы волны и крошечный кусочек пляжа.

В этот вечер отблеск умирающего заката озаряет всю комнату розовым золотом. Я выпила большой бокал изысканного вина, пока готовилась к ужину. На пустой желудок и после выкуренной с Оливией сигареты я чувствую легкое головокружение.

Было весело покурить в пещере, этакий привет из прошлого. Он и вдохновил меня оторваться в эти выходные. Весь месяц я была дерганной, грустила, а теперь появился шанс немного расслабиться. Поэтому я втиснулась в дорогое черное шелковое платье, которое носила еще до родов, – я всегда чувствовала себя в нем уверенно. Аккуратно уложила волосы феном. Стоит хотя бы попытаться, даже учитывая тот факт, что от влажности на острове они снова превратятся в огромный спутанный клубок. Я думала, что Чарли уже давно сердитый ждет меня в комнате, но он и сам вернулся сюда только пару минут назад, так что я успела почистить зубы, чтобы скрыть запах сигарет, ощущая себя при этом непослушным подростком. Хотя какая-то часть меня надеялась, что он будет здесь. Мы могли бы вместе залезть в ванну с вычурными ножками.

На самом деле, я почти не видела Чарли с тех пор, как мы сошли с лодки: они с Джулс уютно расположились на диванчике и обсуждали его обязанности ведущего.

– Извини, Ханна, – сказал он, вернувшись. – Джулс хотела обсудить планы на завтра. Надеюсь, тебе не было одиноко?

Когда я выхожу из ванной, он обводит меня оценивающим взглядом.

– Ты такая… – он вскидывает брови, – сексуальная.

– Спасибо, – отвечаю я, слегка покачиваясь. Я и чувствую себя такой; пожалуй, я уже давно так не наряжалась. И да, сама виновата в том, что не могу вспомнить, когда он в последний раз так обо мне говорил.

Мы присоединяемся к остальным в гостиной и немного выпиваем. Обставлена она так же, как и наша комната: старинный каменный пол, канделябры, стеклянный декор на стенах с огромными блестящими рыбами, я ловлю себя на мысли, что, пожалуй, они настоящие. Таксидермисты вообще занимаются рыбой? За маленькими окнами виднеются прямоугольники голубых сумерек, и снаружи теперь все кажется туманным и даже потусторонним.

Стоя в окружении группы гостей, Джулс и Уилл мягко освещены свечами. Похоже, Уилл рассказывает анекдот: остальные ловят каждое его слово. Я снова замечаю, что они с Джулс держатся за руки, как будто не могут жить без физического контакта. Они так хорошо смотрятся вместе, невероятно высокие и элегантные – она в сшитом на заказ кремовом комбинезоне, а он в темных брюках и белой рубашке, отчего его загар кажется на несколько тонов темнее. Я чувствовала себя такой уверенной, но теперь мой наряд кажется какой-то пародией: уверена, что хоть для меня это и роскошное платье, Джулс вряд ли отважится в нем выйти даже в магазин.