– Просто знакомые есть, конечно, но они вряд ли пустят. Вот ты, к примеру, гонишь, хотя я тебе жизнь спасла, если разобраться. – Она еще раз вздохнула, и одинокая слеза скатилась по ее щеке.

Я загрустила.

Конечно, по большому счету, она права. Если б не Марья, лежала бы я сейчас связанная, но она ведь совершенно ненормальная, ключи свистнула, разве такой поступок нормальным назовешь? Машину разбить предлагает… С другой стороны, если бы она ключи не свистнула, то и в квартиру не вошла бы, а значит…

– Ладно. Оставайся. Но только на одну ночь.

– Хорошо, – с готовностью кивнула она. – А у тебя машина есть?

– Есть.

– Тогда, может, вещи мои перевезем? Хозяйка очень ругается, я еще на той неделе обещала.

– А за что она тебя выгнала?

– Я кран закрыть забыла.

– Ну и что?

– Дело-то в пятницу было, вечером. Я к знакомым на дачу уехала, и соседи подо мной тоже. А я на пятом этаже. Короче, пролило до первого. Но это ведь не повод, правда?

– С кранами надо быть внимательней, – пробормотала я, радуясь, что сегодня не пятница. – Завтракать будешь? – спросила я Марью.

– Конечно. Я бы заодно и пообедала.

Мы сели завтракать, Марья помалкивала, а я размышляла: что же делать? И ничего разумнее не придумала, кроме как идти в милицию. Марья вызвалась сопровождать меня.

Через час мы вошли в здание райотдела. Граждане сновали по коридорам, за стойкой сидел истомленный дежурный и недобро смотрел на мир.

– К кому мне можно обратиться? – робко спросила я. Я всегда робела при виде милиции, хотя и непонятно, с какой стати.

– Ко мне, – ответил мужчина, в глазах его появился интерес.

– Я развожусь с мужем, а он мне угрожает.

– А чего разводитесь-то? – спросил дежурный.

– Просто развожусь, – нахмурилась я.

– Интересно. «Просто развожусь», – передразнил он. – Причина должна быть веская. Это вам не игрушки: хочу – живу, хочу – развожусь.

– Что это вы мне мораль читаете? – возмутилась я. – Есть у меня причина.

– А если есть, то разведут. Всю жизнь у них мужики виноваты.

– Какой-то сумасшедший, – пробормотала я, схватила Марью за руку и потянула ее к выходу. Никакие силы небесные не заставили бы меня повторить эту попытку.

– Что я тебе говорила? – бубнила Марья. – Менты всегда так, им бы только ничего не делать. Будут нервы трепать: а с чего вы решили, что это ваш муж, а чем докажете? Вот когда убьют, тогда и приходите.

Хоть Марья, с моей точки зрения, и была девицей чокнутой, но в тот момент я была склонна ей верить.

– Да уж, – вздохнула я тяжко и замерла посередине улицы, оглядываясь.

– Надо ему тачку разбить, – зашипела Марья.

Я отмахнулась от нее, как от назойливой мухи. Подумав, я решила обратиться к Эльке, но от этой мысли пришлось отказаться – Марья потащится со мной, а показывать ее нормальным людям совершенно невозможно, а то и в моем здравомыслии сомневаться начнут.

Я зашагала по улице, только чтобы не стоять на месте, а Марья вновь принялась зудеть по поводу своих вещей. Я рассудила, что если мы перевезем ко мне и вещи, то от этой сумасшедшей я вряд ли избавлюсь, потому и не торопилась помогать ей.

– Давай сначала покончим с одним делом.

– Говорю, надо стекла бить.

– Какой от этого толк?

– Поймет, что мы себя в обиду не дадим. Ты нам пакость – мы тебе две.

– Как-то не по-христиански ты рассуждаешь, – нахмурилась я.

– Ничего подобного. Я же тебе говорила…

Но я уже не слушала, потому что взгляд мой упал на нарядную вывеску адвокатской конторы «Гридин и сыновья». Первый этаж здания был заново отделан, вывеска стоила денег, да и само здание практически в центре города производило впечатление. Очень солидно. И кому, как не адвокатам, знать, как следует поступить в моем нелегком положении.