Вдалеке из воды выпрыгивает дельфин. Это наивно и по-детски, но я неожиданно ловлю себя на мысли, что увидеть его сейчас – хороший знак. Почти благословение. Поворачиваюсь к Яну.

– Мне бы хотелось остаться здесь навсегда. Остановить время. Поймать его за секундную стрелку и спрятать мгновение за стекло, как редкую бабочку. Этот остров, вечер, океан, ты… Словно сбывшаяся мечта.

Ян прижимает меня к себе. В его глазах я вижу незнакомое доселе чувство, когда он, подняв бровь, спрашивает:

– Уверена, что смогла бы жить на Мальдивах? Местные законы позволяют мужчинам иметь четырех жен одновременно. Вдруг тебе бы пришлось делить меня еще с тремя женщинами?

– Во-первых, ты не мусульманин. – Хмыкаю, зная, что он шутит. – Во-вторых, я не твоя жена.

– Последнее легко исправить, – негромко отвечает Ян и ловит мой взгляд. – Лелия…

Застываю, догадываясь, что он собирается сказать, а потом быстро перебиваю, пока Ян не произнес то, о чем может пожалеть.

– Ян, не надо, ты должен быть уверен…

– Я уверен, – тихо говорит он и достает из нагрудного кармана бархатную коробочку. Прежде чем я успеваю возразить, он встает передо мной на колени. – Лелия Хансен, согласна ли ты выйти за меня замуж, слушать вместе Queen и Deep Purple, путешествовать по самым невероятным местам мира и быть моей единственной музой, вдохновляющей на тысячи прекрасных песен, которые я посвящу тебе?

В уголках глаз скапливаются предательские слезы. Ян предлагает мне быть с ним, несмотря на мое мрачное прошлое, проблемы с доверием и неприятие себя. Чем я это заслужила? Почему я? Пауза затягивается, и в его глазах появляется беспокойство. Ну же, Лелия, решай – оттолкнуть его или рискнуть, позволив себе быть действительно счастливой, возможно, впервые за двадцать лет. И я делаю выбор. Охрипшим от волнения и слез голосом отвечаю:

– Да. Да, Ян Свенссен, я хочу выйти за тебя замуж. Хочу слушать твои песни, хочу ездить с тобой на гастроли, хочу, черт возьми, сделать медовым каждый месяц нашей совместной жизни…

Ян надевает мне на палец кольцо из белого золота с большим сияющим бриллиантом, а затем встает, не отпуская мою руку.

– Я люблю тебя, моя великолепная, моя дикая, моя неповторимая девочка с удивительными глазами.

– Я люблю тебя, – повторяю я, не обращая внимания на мокрые от слез щеки. – Спасибо.

– За что? – Ласково улыбается Ян, вытирая мои слезы.

– За то, что ты со мной, вопреки всему.

– Я всегда буду с тобой. – Он притягивает меня к себе, целуя скулы, веки и дрожащие ресницы. – Во всех мирах. Во всех реальностях. Я не оставлю тебя, что бы ни случилось. Поверь мне.

Одной рукой я придерживаю шляпу, а другой обнимаю его. За секунду до поцелуя шепчу: «Я тебе верю…». Порыв ветра заставляет красное парео взмыть вверх, мягкие губы Яна находят мои, и мгновение замыкается в вечность. Сердце бьется так быстро, будто отбивает ритм самой жизни, которая рождается в груди из одной лишь фразы: «Я всегда буду с тобой».

Внезапно все вокруг освещает яркая вспышка.

– Папарацци. – Устало выдыхает Ян. – Пойдем внутрь. Полагаю, мы обеспечили им достаточно контента… Не хочу делить тебя с объективами камер.

На побережье спускаются сумерки, но Ян опережает меня, не давая включить свет.

– У меня есть идея получше.

Щелчок зажигалки, мелькнувшая искра. Огонек первой свечи загорается в его руках, а затем наступает черед второй, третьей, пятой, десятой, двенадцатой… Спустя несколько минут номер отеля окутывает исходящий от множества фигурных свечей запах ванили и карамели. Он путается в аромате стоящих в вазе ярко-розовых роз, создавая причудливое амбре.