– Хочешь пойти на бал со мной?

Судя по всему, Джейми удивилась. Возможно, предположила, что ее хочет пригласить кто-то другой, а я всего лишь играю роль посредника. Иногда подростки отправляют друзей, так сказать, прощупать почву, чтобы не получить отказ лично. Пусть Джейми и не походила на обычных подростков, она скорее всего была знакома с подобной тактикой хотя бы теоретически.

Вместо того чтобы ответить сразу, Джейми надолго отвела взгляд. Я испытал неприятную тяжесть в животе, поскольку не сомневался, что услышу отказ. Перед моим мысленным взором проплыл Кэрри, и я вдруг пожалел, что все эти годы так скверно обращался с Джейми. Я дразнил ее, обзывал Хегберта прелюбодеем, смеялся над ней за глаза. Но как только я принялся раздумывать, возможно ли избегать общества Кэрри в течение пяти часов, она повернулась и снова взглянула на меня. На ее губах играла легкая улыбка.

– Я согласна, но при одном условии.

Я собрался с духом, искренне надеясь, что Джейми не потребует ничего ужасного.

– Каком?

– Обещай, что не влюбишься в меня.

Я понял, что она шутит, и облегченно вздохнул. Нужно признать, временами Джейми демонстрировала неплохое чувство юмора.

Я улыбнулся и пообещал.

Вообще баптисты не танцуют. Впрочем, в Бофоре за соблюдением этого правила следили не слишком бдительно. Предшественник Хегберта (не помню, как его звали) сквозь пальцы смотрел на школьные балы, если там присутствовали взрослые, и это стало своего рода традицией. Когда священником сделался Хегберт, было уже поздно что-либо менять. Джейми скорее всего осталась единственной, кто ни разу не ходил на школьные вечеринки, – честно говоря, я понятия не имел, умеет ли она танцевать.

Еще меня беспокоило и то, в чем она придет, хотя, разумеется, я ничего ей не сказал. На церковных вечеринках, организуемых Хегбертом, Джейми обычно появлялась в старом свитере, который мы каждый день видели на ней в школе, но ведь бал – это нечто особенное. Большинство девушек обзавелись новыми платьями, а парни – костюмами. В этом году к нам приехал фотограф. Я знал, что Джейми не сможет обновить свой гардероб, поскольку она была из небогатой семьи. Священники зарабатывают немного – ими вообще становятся не ради денег, как вы понимаете. Я надеялся, что Джейми придет на бал не в повседневной одежде. Не столько ради меня, сколько ради того, что скажут остальные. Я не хотел, чтобы люди над ней смеялись.

Но имелись и хорошие новости, если можно так сказать: Эрик практически перестал меня дразнить, потому что был слишком занят собственной девушкой. Он пригласил на танцы Маргарет Хэйес, лидера школьной группы поддержки. Конечно, не звезда первой величины, но по-своему довольно милая – по крайней мере ноги у нее были очень даже ничего. Эрик предложил идти на бал всем вместе, но я отказался, потому что никоим образом не хотел делать Джейми мишенью для насмешек. Эрик был славный парень, но иногда делался чертовски бессердечным, особенно после пары стаканчиков виски.

В день бала я буквально сбивался с ног. Сначала провел уйму времени, помогая украшать спортзал, а потом пришлось заехать за Джейми на полчаса раньше, потому что Хегберт хотел со мной поговорить. Я понятия не имел о чем. Джейми предупредила меня накануне, и, надо сказать, эта новость не была радостной. Я решил, что священник собирается говорить об искушениях и пагубной дорожке, на которую мы непременно свернем, если поддадимся им. Если он упомянет прелюбодеяние, наверное, умру. Весь день я втайне молился о том, чтобы этот разговор не состоялся, хотя отнюдь не был уверен, что Бог прислушается к моим молитвам, ведь назвать мое поведение примерным было нельзя. Поэтому я изрядно нервничал.